– Кое-какой у нас опыт имеется, – возразил майор Велесов. – План внутренних помещений всех фортов очень схож. Вслепую не пойдем.

– Выявим разведкой боем систему прикрытия дотами наземных и подземных сооружений, разобьем их орудиями, а там вперед! – Глянув на часы, Бурмистров сказал: – Оперативное совещание через пятнадцать минут.

Дважды разведвзвод при поддержке артиллерийского огня пытался подойти к стенам форта, чтобы выявить расположение огневых точек, но немцы, понимая, что это не штурм, не раскрывали огневое прикрытие, а лишь отпугивали наседающих длинными пулеметными очередями и залпами из минометов.

Следовало подключить большие силы, немцы должны поверить, что наступление началось, – вот тогда встречным огнем будут выявлены все пулеметные и минометные гнезда.

На оперативное совещание подошли командиры взводов разведроты, приданных штурмовому подразделению, которым и предстояло провести разведку боем. Все три лейтенанта были разных возрастов. Одному едва миновало двадцать, белобрысому и нахальному, внешне напоминавшему хулиганского мальчишку (кто знает, возможно, таковым он и был в довоенной жизни), с орденом Красной Звезды на затертой гимнастерке, подчеркивающим, что он давно не юнец и боевого опыта у него вполне достаточно, чтобы командовать людьми значительно старше себя. Второму было далеко за тридцать: степенный мрачного вида, кроме двух орденов Славы III и II степени, еще две золотые нашивки за ранение. Третьему было лет сорок пять: худощавый, жилистый, чувствовалось, что в его сухих руках немало силы. Он выглядел бы помоложе, если бы не седая прядь на челке – след какого-то недавнего и очень глубокого переживания. Каждый из них прошел немалый боевой путь, находился на своем месте, и в своих взводах лейтенанты пользовались заслуженным уважением. В разведке существовал строгий отбор бойцов, выводивший на командные должности лучших, часто самых отчаянных воинов, на которых следовало равняться остальным.

Вместо сидений – ящики из-под снарядов да стопки кирпичей, сложенные друг на друга. Командиры взводов устроились на единственной уцелевшей скамье, плечом к плечу.

– Сегодня ночью идем на штурм форта. Но, прежде чем двинуться, нужно выявить систему огня форта, а также наиболее безопасные к нему подходы, – заговорил майор Бурмистров, внимательно посмотрев на сидевших перед ним командиров взводов. Сидели неподвижно, в лицах строгость, понимание ситуации. Умирать не впервой, дело привычное. – Первый взвод, лейтенанта Петухова, зайдет с северной стороны. Второй взвод, лейтенанта Галушина – с юго-восточной, а третий – лейтенанта Маркушина – с юго-западной. По данным нашей разведки, наибольшее сосредоточение огневой техники находится в юго-восточном направлении. Под прикрытием артиллерии нужно как можно ближе подойти к стенам и выявить все огневые точки. Непродуманный героизм ни к чему. Старайтесь по возможности сберечь людей. Побольше шумите, забрасывайте гранатами. Со всех сторон много укрытий: валуны, нагромождения камней, разбитая техника. У немцев должно создаться впечатление, что мы атакуем большими силами. Задача ясна?

– Когда приступать, товарищ майор?

– Через час сигнал к наступлению – две красные ракеты. В оставшееся время объяснить задачу личному составу и выходить на позиции. Я пойду с первым взводом. Можете быть свободны!

Командиры взводов дружно поднялись и вышли из помещения.

Майор Бурмистров глянул через щель в стене разрушенного одноэтажного дома на форт, казавшийся теперь мрачным темным пятном на фоне слежавшегося снега. Зрелище зловещее, неприятное. От темно-серого гранита веяло нешуточной угрозой.