– Такова плата за грехи…

И снова его внимание переключилось на размышления о чудной деве из зеркала.

«Невинная птичка»… Какой же грязный, похотливый червь прогрыз к ней дорогу в моём сердце?

Лика – светлый «ангел», рядом с которым я чувствовал себя пропащим грешником. Но эта… эта тень, мелькнувшая в зеркале, звала в бездну, манила запретным плодом.

Искушение – вот моё проклятье. Оно ползло по венам, как ядовитый плющ, оплетая мою пропащую душу и лишая её последнего света. Хотя… какой свет у меня? Да, и какая душа? Нет давно уже ничего. Я – дьявол! Тёмный бог. Зло. Но… а вдруг?..

Эта девушка – ключ. Ключ к новому безумию, к новым вершинам наслаждения и падения. «Самоубийство»… Какое отвратительное, сладостное слово! Играть жизнями, как марионетками, дёргать за ниточки чужих судеб – разве не в этом истинная власть?

Я стану её тенью, шёпотом за спиной. Нашепчу ей о бренности бытия, о бессмысленности страданий. Покажу мир, где нет боли, где лишь тьма и покой. И когда она, сломленная и отчаявшаяся, ступит на край пропасти, протяну руку, свою изящную руку… – посмотрел на тонкую кисть и длинные пальцы с аккуратными ногтями идеальной овальной формы, унизанные золотыми перстнями с драгоценными камнями, и выдохнул: – и столкну в бездну.

Невинная душа, ещё не познавшая греха, станет моей. Я вырву её из горнила отчаяния, сожгу своим пламенем и превращу в пепел страсти. И тогда мы станем единым целым – два безумных сердца, бьющихся в унисон в самом сердце ада. Любовь ли это? Возможно. Но это любовь, опаленная пламенем безумия, закалённая в крови и слезах.

«Ибо сказано: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя».

Но кто сказал, что мой ближний не может стать моей жертвой? Моей вечной пленницей, моей тенью, моей страстью? Я стану её богом и её дьяволом, её палачом и её спасителем. И в этом безумном танце смерти и любви мы будем кружиться до скончания веков.

Так за размышлениями дьявол ворвался в главный зал и уселся в трон. Бесы бегом поднесли Владыке новый бокал с вином. Люцифер покрутил его в изящной руке, пригубил, отбросил и позвал Морина – правую руку заслуженного Верховного демона, отца Кавина.

В зале мгновенно появился верный демон: высокий, широкоплечий, красивый мужчина. Впрочем, все демоны обладали неземной красотой. Только инкубы имели порочную кричащую красоту, а воинственные демоны менее яркую внешность.

– Владыка?.. – поклонился.

– Приведи Михея.

Тот сделал лёгкий поклон головой и испарился, оставив облако искр.

Михей – сын Волбрана воинственного демона, единокровный брат Миры, жены Кавина, единственного сына Морина. Юный демон двадцати лет от роду должен был стать личным телохранителем Кавина, но тот не нуждался в охраннике и отправил демона на обучение разным адским премудростям в элитный пансион на сто лет. Михей не был рад таким событиям, однако пришлось подчиниться и прилежно грызть гранит науки. На сегодняшний момент ему стало сто двадцать лет. Всё ещё юный демон по меркам ада.

Вскоре в тронный зал Владыки вошёл Михей. Высокий, гибкий, с глазами цвета раскаленного угля, он излучал энергию молодости и силы. Его движения были плавными и уверенными, а взгляд – острым и проницательным. Он поклонился Люциферу, склонив голову с удлинёнными, цвета молодого дерева с огненными переливами, вьющимися волосами.

И хотя Люцифер никого не пускал в свой замок, эта троица Кавин, Мира и Михей была у него в чести. Редкие, так сказать гости, однако, по – своему, желанные.

– Владыка, я прибыл по вашему зову, – произнёс юный демон, голос прозвучал мягко, но твёрдо.