— Ты-то не претендуешь, — начал Кичиро, — и я смотрю на тебя и понимаю, что ты не Люцифер. Но вот моему дракону все равно, он чувствует в тебе пару, что не может не вводить меня в ужас. Никогда не думал, что нить судьбы будет тянуть меня к мужику…

— Эм… — произнес я.

— Аналогично, — произнес Кёхей, — с моим демоном та же картина. Он каким-то немыслимым образом видит в тебе свою истинную. И это ужас, я говорю честно! Ты прости, пожалуйста, — начал тараторить Кёхей, от чего мои брови полезли вверх, — ты высок, красив, статен, очень хорошо сложен, от девок отбоя не будет! Будь я девчонкой, точно бы запрыгнул тебе в кровать, но я мужчина, и для меня это дико, так что прости.

— Ты что несешь? — спросил я, закрывая себе лицо рукой; прямо чувствовал, как покраснел до кончиков ушей. — Я вообще не планировал к кому-то из вас лезть в койку. Я нормальный, такой же, как и вы!

— Фух! — выдохнули они одновременно. Видимо, их очень беспокоил тот факт, что меня к ним реально может тянуть. Бр-р-р…. Не могу себе представить, чтобы я трахал парня или чтобы меня… О! Ужас! Аж представлять страшно, всего передергивает.

— Так, стоп! — вырвал меня из раздумий Кёхей. — Раз ты — часть Люцифер, и как нормальный мужчина любишь женщин, значит ли это, что она тоже как и ты будет… Это… Ну… Это…

— Что? — спросил я, не понимая о чем он. — Ты о чем?

Но тут, увидев его румянец на лице, я понял, какие шальные мысли крутятся в его голове. Танатос всемогущий! Рука-лицо просто!

— Нет! Нет! И еще раз нет! — замахав руками перед собой, прервал его. — Она не будет предпочитать женщин. Я — часть её силы, а не отдельная личность! Часть её характера! Можно сказать, самая худшая черта её характера. Ты просто посмотри на меня, сам же видишь, я: вспыльчивый, грубый, острый на язык, могу прибить и глазом не моргнуть. Мне вообще без разницы, кто мой противник: женщина, ребенок или кто-то преклонного возраста. Если я увижу или почувствую угрозу в субъекте, то тут же избавлюсь от него, и у меня нигде не екнет, понимаешь?

— Да! — хором ответили они.

— Прекрасно, и раз мы разобрались, и больше никто не думает, что я собираюсь кого-то соблазнять, то перейдем к делу. Мировой коллапс я отодвинул, убив Киришиму, но это ненадолго. Думаю, Зверю не составит труда в короткие сроки найти новый сосуд для Грешника, и мне даже кажется, что я знаю, на кого падет выбор.

— И на кого же? — спросил Кичиро.

— Грешник — это тот, кто совершил нечто ужасное, которого не может простить даже Мироздание. Киришима обманул дочь Танатоса — дитя света, уничтожил источник чужого мира и заставил Люцифер убить всех в тюрьме. Кто совершил деяние, которое равносильно всему этому?

— Я лично таких не знаю… — произнес Кичиро, а потом резко замолчал и потемнел в лице. И сказал после вслух: — Саймон… Он убил мою мать….

— Так, первая часть найдена, — хмыкнул я, — а вторая кто?

— Ушио, — произнес Кёхей, — брат Оиши, он на моих глазах убил собственного отца.

— Да, именно этих двоих будут использовать, как сосуды для грешника.

— Двоих? — удивился Кичиро. — Но разве грешник не должен быть один?

— Один, — подтвердил я. — Что вы знаете о древнем навыке единства?

— Сущность разбирают на мелкие частицы и собирают заново, — ответил Кичиро.

— Прикольно, я о таком не знал, — сказал Кёхей.

— Поверь, Демон-Лис, ты еще многого не знаешь. Я живу куда дольше тебя и поведал не мало всякого. Даже изучил древнюю магию, которую уже никто, кроме драконов, и не знает.

— А так вот почему вы, засранцы, такие сильные?! — сказал Кёхей, уставившись на Кичиро.