Она опять начала вырываться, однако Николас уже подъезжал к своему особняку. Персиваль Элден был на месте. Он ждал в тени Гайд-парка, и, кроме него, больше никто не видел, как его друг вскинул на плечо брыкающийся сверток и понес в дом. Дворецкий тщетно старался выглядеть невозмутимым.

– Кажется, они даже не пытались тебя преследовать, – сообщил Перси.

– Значит, кучер меня узнал. Надеюсь, он объяснит Мэлори, что мы с леди – друзья.

– Как ты мог, Ник! Она тебе никогда не простит.

– Знаю. А теперь, будь любезен, поднимись наверх и зажги свечи, чтобы я не споткнулся с ношей. – Николас взглянул на дворецкого, который не сводил изумленных глаз с туфелек, виднеющихся из-под плаща. – Тиндэйл, передай камердинеру, чтобы он приготовил мой фрак, я отправляюсь на бал. Если кто-нибудь меня спросит, отвечай, что я час назад уехал к Шепфордам.

– Хорошо, милорд.

– Ты все-таки решил ехать? – спросил Перси, идя по лестнице вслед за Николасом.

– Конечно. Я буду танцевать и веселиться до утра.

Николас остановился у двери в спальню и, убедившись, что в комнате нет ценных вещей, которые Селена могла бы разбить в ярости, велел Тиндэйлу принести ключ.

– Будь хорошей девочкой, моя дорогая, не шуми, а то перебудишь весь дом. – Он фамильярно похлопал ее пониже спины. – Если начнешь кричать или сделаешь еще какую-нибудь глупость, Тиндэйл вынужден будет применить силу. Думаю, ты не захочешь провести остаток ночи связанной.

Николас сделал знак Перси, чтобы тот вышел из комнаты. Положив свою ношу на кровать, он развязал женщине руки, выскользнул за дверь и тихонько повернул ключ в замке. Ему не хотелось оказаться поблизости, когда Селена вытащит изо рта платок.

– Идем, Перси. У меня найдется для тебя вечерний костюм, если ты захочешь тоже поехать на бал.

– Я, конечно, могу с тобой поехать, только не понимаю, зачем ты сам едешь, раз ее там не будет.

– В том-то и дело, – засмеялся Николас. – Зачем мне было бы лишать леди Э. возможности блеснуть на балу сезона, если бы я не был уверен, что ее многочисленные знакомые сообщат ей, как я танцевал у Шепфордов всю ночь напролет?

– Это жестоко, Монтьет.

– Она тоже поступила не лучшим образом – бросила меня ради Мэлори.

– Но тебе же все равно! – не удержался Перси.

– Конечно. И тем не менее я обязан на это отреагировать, не так ли? Иначе леди будет разочарована.

– Вряд ли ей понравится то, что ты сделал.

– О да, она получила бы гораздо больше удовольствия, если бы я вызвал Мэлори.

– Боже упаси! – воскликнул Перси с неподдельным ужасом. – У тебя нет никаких шансов.

– Ты думаешь? – пробормотал Николас. – Возможно. У него больше опыта в подобных делах, но чем черт не шутит.

Реджи не испугалась. Из услышанного ей стало ясно, что ее похититель принадлежит к благородному сословию. По его словам, кучер его узнал, значит, он не собирается причинить ей ничего дурного.

Еще одна догадка заставила Реджи ехидно усмехнуться. Этот человек назвал ее «Селена».

Селена? Почему он решил, что она Селена? Он подхватил ее в седло прямо из экипажа и… Кучер меня узнал! Боже правый, леди Эддингтон! Узнав ее карету, он подумал, что это Селена.

Забавно! Он отправится на бал… и voila[1], там леди Эддингтон с кузинами и кузенами Реджи. О, хотела бы она видеть его лицо! Она с детских лет обожала подобные шутки.

Поняв свою ошибку, он тут же вернется домой, станет извиняться, вымаливать у нее прощение, упрашивать никому не говорить, и она вынуждена будет согласиться, поскольку ее репутация висит на волоске. Она поедет на бал и скажет, что задержалась у дяди Энтони. Никто не узнает о похищении.