Какими бы ни были ее мотивы, они не умаляют вины его предка. Едва ли Изабелла Дорринг затащила его в постель силой, визжащего и упирающегося. Он должен был или проявить твердость и противостоять соблазну, или держать ситуацию под контролем. А если и это оказалось ему не по силам, тогда следовало бы удостовериться в том, что его слабость не привела к непоправимым последствиям, прежде чем жениться на другой.

– Полагаю, что раз церковь была достроена на пожертвования отца Изабеллы, что и он же оплачивал издержки по поддержанию здания и территории вокруг в надлежащем порядке, – произнесла Кэт, искоса взглянув на Маркуса, – значит, герцог был скуповат… В общем, викария несложно было убедить в том, что Изабелла утонула случайно. Памятная табличка была бы уместнее, поскольку тело так и не нашли, однако семья захотела установить надгробную плиту.

– Семья? – Вот уж новость так новость. – Я думал, Изабелла была последней в роду.

– Нет. У отца Изабеллы была старшая сестра, которая была замужем за мужчиной из Уайтинг-Кросса, что находится в двадцати милях к югу.

– Вот как.

Изабелла была не так одинока, как он предполагал. Она могла обратиться за помощью к тетке. Хотя едва ли тетя приняла бы с распростертыми объятиями незамужнюю, но беременную племянницу.

– После смерти Изабеллы несколько ее двоюродных сестер и братьев переехали в Лавсбридж. В тот дом, где жила Изабелла, – дом старой девы, селиться никто не стал, конечно, тем более что она уже сделала распоряжения насчет своего имущества.

Маркус кивнул. Они оба понимали, что Маркус знал, о каких именно распоряжениях шла речь.

– И двоюродная сестра Изабеллы Дорринг приходится прапрапрабабкой моей матери, – с улыбкой закончила мисс Хаттинг.

– Что? – У Маркуса закружилась голова, и возникло странное ощущение дежавю. – Ваша мать связана родством с Изабеллой Дорринг?

– Да, но не просите меня нарисовать генеалогическое древо моей семьи. В каждом поколении есть хотя бы одна Изабелла. Мы с матерью обе – Изабеллы, почему я и называюсь своим средним именем.

– Вот как? – А недоброй памяти третьего герцога звали Маркусом. Если бы Маркус был человеком суеверным, у него бы по спине пробежал холодок.

К счастью, суеверным он не был.

– Мяу.

Огромная, трехцветная, оранжево-бело-черная кошка появилась словно из ниоткуда. Наверное, все это время она пряталась за памятником на соседней могиле. Тщательно выбирая дорогу между стебельков осота, она направилась к мисс Хаттинг и, как-то нехорошо взглянув на герцога Харта, принялась тереться об ее ноги.

– Ваша приятельница?

Кэт наклонилась, чтобы погладить кошку.

– Поппи я нравлюсь больше, когда со мной нет близнецов, – пояснила она. – Кипучая энергия мальчишек ей не по нраву.

– Где она живет?

– В доме старой девы.

– Неужели? – Маркус присел на корточки возле Поппи, но та демонстративно не замечала его. – Странно, что мисс Франклин не забрала с собой такое красивое животное.

Поппи по-прежнему игнорировала герцога Харта.

– Кошка не принадлежит мисс Франклин. Она вообще никому не принадлежит.

– Пожалуй, так можно сказать о большинстве представительниц этого семейства, – усмехнулся Маркус.

– Да, однако у Поппи особенно независимый нрав. Поппи появилась в Лавсбридже год назад и осталась тут жить, но где она обитала раньше и как сюда попала – тайна.

Маркус продолжал сидеть на корточках с вытянутой рукой, и Поппи наконец решила вознаградить его за терпение своим вниманием. Она осторожно обнюхала его пальцы и, не учуяв ничего предосудительного, ткнулась головой под ладонь Маркуса. Он почесал кошку за ушами, и та замурлыкала.