— О нем.

— Между вами что-то произошло на гонке?

— Да. То есть, нет, – торопливо говорю. – Не знаю.

— А поконкретнее, – усмехается Аня.

— Я ударила его, а потом он меня поцеловал, – говорю, закусывая губу.

— Ого!

— Ага, – уныло откликаюсь я.

— Ну и в чем проблема?

— Мне кажется, я вижу в нем Кира, а когда я вижу различия между ними, то раздражаюсь.

Впервые говорю об этом вслух кому-то. До этого старалась даже мысли об этом не допускать. Каждый раз я сравниваю любого парня с Киром. Это так раздражает меня, но ничего не могу с собой поделать.

— Кир – твой незакрытый гештальт. Пока ты не отпустишь его, так и будешь постоянно сравнивать его со всеми и продолжать хранить в себе тот образ парня, которого уже давно не существует.

— Да, я в курсе, но ничего не могу поделать с собой, – мученически говорю я.

— Я думаю, пока ты не закроешь страницу с Киром, то не сможешь двигаться дальше, только больше запутаешься.

— Наверное.

— Так и будет. Что ты чувствуешь к Данилу?

— Меня необъяснимо тянет к нему. Со мной впервые такое. Я имею в виду, как можно одновременно хотеть человека, который тебе неприятен?

— Противоположности притягиваются, – пропела Аня.

— Ой! Даже думать не хочу! Расскажи мне лучше, как вы расстались с Андреем? – меняю я тему.

— Тяжело, – сказала Аня, спустя некоторое время.

Я понимаю, как ей тяжело. Подруга влюбилась в него, а сейчас  уезжает.

— Москва отвлечет тебя. Со временем станет легче, – ободряюще говорю я.

На самом деле время не лечит. Оно только притупляет боль, но не исцеляет. Но сейчас Ане знать об этом не нужно, итак плохо.

— Наверное. Ладно. Давай спать.

Я отворачиваюсь на другой бок, но закрыв глаза, снова оказываюсь в темном помещении с Данилом.

— Куда ты меня ведешь? – спрашиваю я, немного придя в себя.

Данил как будто не слышит меня, продолжая быстро тащить меня вперед.

— Данил! – прикрикнула я, но он никак не реагирует.

— Данил! Ай! Мне больно!

Он резко останавливается, а я выдергиваю свою руку и начинаю тереть запястье.

— Да что с тобой такое?

Он не смотрит на меня и тяжело дышит. Господи, я надеюсь он не под кайфом. Выглядит он взбудораженным.

— Данил, – осторожно зову его. – Все в порядке?

И зачем я только с ним пошла! Не хватало еще нарваться на него, когда он в неадекватном состоянии. Он и трезвый-то невыносим!

— Что? – смотрит на меня, будто впервые видит. Радует, что глаза выглядят не стеклянными, да и смотрит вполне осознанно. Просто он как будто бы отключился и был где-то далеко в своих мыслях.

— Все нормально?

— Ага. Пошли быстрее.

Странный он какой-то и опять хватает меня за руку и идет еще быстрее.

— Ты что боишься темноты? – насмешливо спросила я.

Он был таким напряженным и сжимал мою руку все сильнее. Я сказала это наобум, но поняла, что угадала, когда он повернулся и буквально врезался в меня резким и жестким взглядом. Я аж отшатнулась от него.

— Идем! – резко бросил он, а затем развернулся и пошел дальше. За руку он меня больше не брал.

Мне пришлось чуть ли не бежать, чтобы успеть за ним.

— Прости, если задела тебя. Не думала, что это так обидно для тебя. В конце концов, нет ничего страшного в том, что ты боишься темноты. Говорят, что страх проходит, когда сталкиваешься с ним один на один, – тараторила я, пытаясь скрыть неловкость от ранее сказанных мною слов.

Данил резко остановился и развернулся ко мне. От неожиданности я не успела затормозить и врезалась в него.

— Заткнись, – прошипел он. – Засунь свою психологическую хрень себе в задницу!

Я опешила от такой резкости и не нашла ничего лучше, как кивнуть и идти дальше. Пусть сам справляется со своими загонами. Мы подошли к какой-то двери, но она оказалась заперта. Данил грязно выругался и пнул ее ногой. Я вздрогнула и поджала губы. Не буду с ним связываться в таком состоянии. Зазвонил его телефон. Он достал его из кармана и ответил, сказав кому-то, что я с ним и все хорошо.