Медицинская помощь в итоге понадобилась только мне и Миронов повез к себе в клинику, попутно красочно комментируя мои умения.
- А где такие талантливые медсестры работают? - спросил он со смешком в голосе, когда мы сидели в его кабинете и ждали рентгеновский снимок.
- Пока нигде. Я уволилась и теперь не берут никуда. Иногда сиделкой подрабатываю.
- Почему же не берут? - почти заинтересованно спросил Миронов, а мне же историю унижения рассказывать не хотелось, поэтому я выдала сокращенную версию.
- Парень, с которым я встречалась, распустил нехорошие сплетни обо мне. Заведующий поверил и начал приставать.Он предложил или спать с ним или заявление по собственному. Я выбрала второе. Но в других местах после этого почему-то отказывались брать на работу.
- Здесь поработать хочешь?
- Это ваша клиника?
- Если хочешь быть уверенными во врачах, приходится держать своих.
- Вы же только что сомневались в моих способностях. Зачем сейчас работу предлагаете?
- Хочу.
Порывшись в своих воспоминаниях, понимаю, что и на работу я устроилась только потому, что он “хочет”. Что же теперь-то будет?..
- Отделался легким испугом. Нормально не переживай, - с улыбкой говорит Вова и тянется за добавкой.
- Давай я тебе положу, - решаю ему помочь, выходит, так, что наши ладони сталкиваются над тарелкой, хватают один блин и тянут в разные стороны. Мы смеемся над дурацкой ситуацией, пока нас не прерывают.
- Что. Здесь. Происходит. - проговаривает каждое слово Матвеев так остро, будто застал нас за чем-то неприличным. Он недоволен и очень сильно хмурится, глядя на нас.
- Завтрак, - легко отвечает Вова, а я отхожу к раковине. Это угольное безобразие нельзя в посудомойку.
- В машину, - отрезает Миронов так, что его невозможно ослушаться. Даже я на секунду дергаюсь в сторону выхода.
- Спасибо, Сонь. - Вова уходит, а я не оборачиваясь ему киваю в ответ.
Каждая клеточка моего тела вопит об опасности. Я снова в одной клетке со зверем. Стараюсь все делать без резких движений. Хищников это только злит. Но как бы я ни старалась избежать, чувствую, как он приближается ко мне.
Разворачиваюсь к нему лицом и тут же жалею. Его холодный взгляд проходится по всему телу и задерживается на груди. Я снова без белья. Лишняя пуговичка расстегнулась и показывает чуть больше, чем нужно. Он отодвигает ворот рубашки и снова мнет грудь, царапает и тянет сосок, глядя только мне в глаза. Нашел себе антистресс…
Разворачивает меня лицом к окну и рывком распахивает рубашку. Пуговицы отпрыгивают и рассыпаются в разные стороны от страха. Боюсь и я. За окном, у беседки, собрались охранники, если кто-то из них повернется - рассмотрит меня в очень интимных подробностях. Пытаюсь прикрыться, но он только заламывает обе мои руки за спину и держит их одной своей лапищей. Второй, снова открывает обзор и возвращается к мучению груди. Очень острая и опасная ласка. Я замираю, боюсь пошевелиться. Кажется, даже перестаю дышать. Дергаюсь, пытаюсь освободиться, но он еще плотнее вжимает меня в столешницу.
- Ты теперь и перед моими работниками голая ходить будешь? - шепчет на ухо и до боли сжимает сосок.
- Может, мне тебя им отдать, красивая? Хочешь? Они псы служивые, голодные. Быстро с твоей целкой разберутся, - толкается в меня бедрами и я чувствую его эрекцию.
Мой пульс частит, адреналин выжигает жилы, губы дрожат от страха. Я больше не вижу выхода и просто тону.
5. Глава 5
Рвано и часто дышу, хватаю ртом воздух. Голова кружится от гипервентиляции, и от этого все происходящее кажется нереальным. Но его горячее и напряженное тело за спиной, аромат кожи и табака окутывающий меня приземляют.