Я медлю, специально. Смотрю на реакцию Руслана из-под полуопущенных ресниц. Вот интересно, сколько ему нужно секса. Ведь только вчера у него была. Он словно ненасытный зверь, дорвавшийся до желанной добычи.

Я поставила пятки на столешницу, и пальцы Руслана тут же заскользили по моей влажной плоти, нежно разглаживая складочки. Я закусила губу и откинула голову назад. Шумно выдохнула, когда его палец скользнул внутрь. Время замедлило бег. Откинув все мысли, я все же отдалась во власть накатывающего с далеких берегов подсознания возбуждения. Тело, будто почувствовав, что я принимаю ласки, покрылось мелкими мурашками, которые, щекоча кожу, разбегались по самым чувствительным местам.

Руслан продолжал ласкать, будоража, разжигая огонь страсти сильнее, и меня все больше поглощало разгорающееся пламя желания. Я настолько отстранилась от реальности, что не сразу осознала, что Руслан, прижав меня ладонью к столу, замер.

— М-м-м, — протянула я, призывая мужчину продолжить ласки, но его вопрос потряс меня до глубины души.

— Ты что, забыла, как стучать в дверь?

Я уставилась на Руслана полным недоумения взглядом и лишь спустя мгновение, когда с глаз спала пелена, увидела, что мужчина смотрит поверх моей головы в сторону двери. Я дернулась, хотела встать, но стальная хватка мужчины не позволила, я лишь свела ноги вместе, сильно сжав между колен его руку.

Предчувствие подсказывало, что на пороге стоит Ниночка. Зачем я повернула голову, даже не могу объяснить себе, но увиденное покоробило. Девушка стояла, прижавшись к двери спиной, и вся тряслась, как осиновый листок, это было заметно даже с моего ракурса. Глаза в пол, руки теребят подол юбки, и покрасневшее, скорее всего, не только лицо, но и все тело, говорило о том, что Ниночка в полном смятении и смущении.

— П-п-простите, — заикаясь, проговорила она.

Я повернулась к Руслану, выгнула бровь. Сжала губы. Сегодня явно не мой день.

— Если то, что ты увидела сейчас, выйдет за пределы этого кабинета… — пророкотал грудным голосом Руслан, в тоне которого можно было уловить скрытую угрозу, от которой даже у меня подпрыгнуло сердце.

Боюсь представить, что сейчас творится в душе у Ниночки.

— …лишишься своего места и не устроишься на нормальную работу уже никогда. Все поняла? — уже с нажимом, грубо спросил он.

Я услышала, как секретарша икнула. Она промолчала, но я могла поспорить, что она машет, как китайский болванчик, головой. А через секунду хлопнула дверь.

— Ты уверен, что она будет молчать? — спрашиваю мужчину.

— Обижаешь, Лада, — кривит он губы в подобие улыбки.

Я только открыла рот, чтобы сообщить ему о наглом администраторе, встретившем меня внизу, но его большой палец скользнул между моих губ, призывая молчать.

— Егор за свою дерзость ответит перед отцом, не переживай за это, девочка моя, — он склоняет голову на бок и смотрит на меня пристально, внимательно. Палец выскальзывает из моего рта.

— Вставай, — командует он и, подхватывая меня рукой за талию, притягивает к себя, обнимает.

Мне ничего не остается иного, как обхватить его шею руками и прильнуть к его торсу. Он отступает на несколько шагов от стола и ставит меня на ноги.

— А с голой попой ты мне все же нравишься больше, — поворачивает он меня вокруг своей оси и подталкивает к шкафу, нежно шлепая по ягодице.

Подходим к шкафу вплотную, и Руслан вытягивает руку над моей головой, нажимает скрытую от посторонних глаз кнопку между стеллажами. Я невольно цепляюсь взглядом за семейное фото, стоящее в красивой рамке на средней полке. Жена Руслана и две уже взрослые дочки, причем одна переняла черты отца, вторая — матери. Но долго мне не пришлось рассматривать женщину, мужа которой я удовлетворяю на протяжении вот уже двух лет. Шкаф отъехал в сторону, открывая взгляду огромную спальню.