— Меня Шиа зовут, — зачем-то сообщила девушка.

Дракон лишь пожал плечами — лишняя информация — и снова натянул морок. Сейчас приведут гостя, лиру совсем не нужно, чтобы и он падал на колени. Мало кто устоял бы на ногах при виде живого пламени в глазах Гелиора. А вот Зои не только устояла, но и оттолкнула. При воспоминании о непокорной красотке только-только опавший член лира снова напрягся. Что не утаилось от наблюдательной Шии.

Гелиор поднял руку. Повинуясь безмолвному приказу, безликий накинул на девушку простыню, скрывая её наготу, и отвёл за кровать. Скрываясь за балдахином, Шиа могла видеть гостя, а лир — наблюдать за обоими. Он кивнул, и двери открылись. В комнату втолкнули невысокого худого парня с лохматой головой. Гелиор растерянно моргнул: это и есть тот, в кого якобы влюблена его красавица?

Дракон потянул носом и слегка поморщился от смердящего землистыми запахами страха парня. Даже жаль ему девчонку отдавать, от неё исходят более изысканные ароматы. Но и себе Шию Гелиор оставить не мог. Тело её слабо, а запах наскучит за день. А так послужит дракону, тем более что аванс свой уже получила. Обещала мечтать о лире, когда будет ублажать этого юнца? Губы растянулись в улыбке, при виде которой парень Зои вздрогнул. Он не видел лица дракона, но, кто перед ним, разумеется, знал. Поэтому начал медленно опускаться на колени.

— Не нужно, — отмахнулся дракон и почти дружелюбно улыбнулся юноше. — Скажу честно, меня это лишь раздражает, потому и надеваю морок и не даю себя запечатлеть. Людишки и так слабые и запуганные, а ползающие на коленях вызываете лишь омерзение.

Девица за балдахином вздрогнула и посмотрела на лира тоскливо, Гелиор не отказал себе в удовольствии снова втянуть приятный аромат её разочарования. Да, девочка, план твой соблазнить дракона, обслуживая при нём другого мужчину, заранее провальный. Но, безусловно, интересный. Поэтому отступить тебе не удастся — аванс получен.

Владыка рывком поднялся и, заметив, как при этом вздрогнул и отступил юноша, склонил голову набок, будто в драконьей ипостаси наблюдая за добычей.

— Тебя Эон зовут? — Парень гулко сглотнул и кивнул. Лир, медленно обходя его, продолжил: — Я слышал, что Зои твоя женщина. Это так?

— Зои? — снова вздрогнул Эон. Гелиор поморщился от запаха горькой ревности и резковатого, с ноткой железа, вожделения, которое удушающим облаком расползлось от гостя. Парень тряхнул рыжей копной волос. — Да!

— Ложь, — принюхиваясь, хищно улыбнулся владыка.

— Нет, — слегка смутился Эон и тут же выпрямился. — Она моя девушка, лир Гелиор, и станет моей женщиной… как будет готова к близости.

— О, — протянул дракон, голодным зверем обходя жертву. — Так она тебя ни разу не приласкала? — Эон промолчал, и в смеси землистых и кислых нот его запаха лир учуял горький оттенок обиды. Жёстко усмехнулся: — Что, даже ни разу не целовала твоего друга?

Молчание было ответом, и настроение дракона вспорхнуло в небеса стремительной птицей. Он не ошибся в Зои. Она чиста! А это значит, он может попробовать её. Но сначала…

— Скажи мне, Эон, — прошептал он на ухо парню, — чего ты хочешь? Есть что-то, что ты желаешь больше, чем осеменить Зои?

Он ощутил, как сквозь душную смесь затхлых низменных эмоций пробивается знакомый, бьющий в нос остро-перечный аромат желания, и тихо засмеялся. Парень ещё ничего не сказал, но уже проиграл. Как и многие до него, он готов поставить на кон всё, что имел или желал, лишь бы получить хотя бы надежду на отсрочку смерти. Гелиор видел страстное стремление к бессмертию и в старых, и в молодых, и в больных, и в здоровых. Все боялись и ждали смерти. Казалось, рождаясь, уже начинали умирать. Цеплялись за пески времени, которые всё равно выскальзывали из пальцев, и при этом смотрели лишь на то, что уходит, не замечая ничего другого.