Мне разрешили взять только чемоданчик с косметикой и дамскую сумочку, с которой я была сегодня. Мы спустились в холл, прошли мимо ошарашенной миссис Гросвел, которая немилосердно таращилась из своего «аквариума». Наверняка она подумала, что меня арестовывают, и уж точно разнесет по соседям. Впрочем, плевать. Вероятно, в этот дом я больше никогда не вернусь.

Меня без разъяснений посадили в эркар. Один из людей Фирела опустился рядом на пассажирское место, другой — впереди, с пилотом. Судно с шипением утюга сбросило воздушную подушку и стало набирать высоту. Наверняка, они везут меня в департамент. Я смирилась, откинулась на мягкую спинку сидения, прижала к себе сумочку. Эркар вырулил на магистраль и вклинился в поток, огибая отель «Факхир».

Я подскочила, припала к окну. Отель «Факхир». Проклятые бриллианты остались в квартире. Черт с ними, с камнями — в футляре записка, которая не оставляет места сомнениям. Идиотка!

Я порывисто развернулась к сидящему рядом агенту:

— Мистер, мне нужно вернуться в квартиру. Это очень важно.

Он даже бровью не повел:

— Зачем, мисс?

— Забрать личную вещь, которую я просто не могу оставить. Я растерялась… просто забыла, — я постаралась быть убедительной.

— Вы забрали все, что дозволялось сейчас, мисс. Вам не стоит переживать. Все ваши личные вещи останутся в сохранности и будут вам возвращены, как только мы разберемся в ситуации. Потом вы удостоверите, все ли на месте.

— Умоляю, мне нужно вернуться.

Я так нервничала, что даже не могла красиво соврать, придумать эту крайне необходимую вещь. В голову почему-то лезла только глупая идея с жизненно необходимым лекарством.

— Не положено, мисс.

Упрашивать было бесполезно. Я снова откинулась на мягкую спинку сидения и нервно ковыряла ногтем бусины на сумке. Должности я лишилась — это ясно. Но теперь панически боялась, что из моей оплошности раздуют скандал. Все, чего касался Аскар-хан аль-Зарах, носило международный статус. Поздравляю, мисс, это феерический провал. Проклятые бриллианты вытеснили и страх, и потерю работы. Если дело повернуть нужным образом, я могу даже попасть под суд. Например, за шпионаж в пользу Тахила.

Как отец…

Я похолодела и судорожно вздохнула, сжала сумочку до ломоты в пальцах. Фирел — советник по международным вопросам в дипломатическом ведомстве, член Государственного совета Альянса. Если меня обвинят в шпионаже — мне не спастись. Никто не поверит в глупую историю, которая случилась на самом деле. Просто не захотят поверить. Даже свидетельство Кейт ничего не исправит.

Я прижалась виском к прохладному стеклу, смотрела сквозь подступившие слезы на цветные огни ночного Каварина. Уже не пыталась понять, куда мы направляемся. Уже плевать. Наконец, эркар пошел на снижение и припарковался на крыше высотки. Я вышла, ежась на холодном продувном ветру — горжетка осталась в квартире. Задувало так, что порой перехватывало горло и, казалось что задыхаешься. Под конвоем охраны, я проследовала к павильону лифта. Не смотрела по сторонам, не считала кнопки — и без того понимала, что мы прибыли в социальный департамент. Лифт плавно остановился, мы гулко прошагали по глухому коридору с одной единственной дверью в самом конце. Один из агентов замер возле сканера, ввел несколько подтверждающих кодов. Дверь распахнулась, и меня подтолкнули в проем:

— Прошу, мисс.

12. 12

Блуждающие лампы разгорались без команды. Вспыхивали, как вечерние звезды, одна за одной, освещая чистый просторный холл. Никаких посторонних звуков кроме едва уловимого шипения системы кондиционирования. Казалось, здесь было безлюдно.