Некоторое время я размышляла, грозит ли мне хоть чем-нибудь интерес Студнева-пера, но, в конце концов, решила, что опасности нет. Молодой, перспективный и неженатый будущий губернатор имеет полное право на отдыхе потрахаться со шлюхой – не с дешевкой-«плечевой», а с элитной и потому абсолютно здоровой. Дело молодое, че уж там. Вот если Сычик решит продолжить ухаживания, то у меня могут появиться причины опасаться за себя. Но сто против одного, что через месяц, максимум два, он напрочь забудет прошмандовку, с которой пару раз перепихнулся во время балтийского круиза.

Потом я задумалась, что делать, если Студнев-пер решит, так сказать, пойти по стопам сынульки и пригласить меня на ночь или на уик-энд. С одной стороны, мое аморальное поведение наверняка окончательно убедит Васю, что со мной связываться не стоит. С другой – подобный случай наверняка ухудшит и без того непростые отношения в семье Студневых, а становиться яблоком раздора я совсем не хочу: это, помимо всего прочего, небезопасно. Дойдя до данного пункта в своих размышлениях, я одернула себя: загадала баба с вечера, а наутро делать нечего! Возможно, Студнев-пер ограничится наведением справок, а я тут распоэзилась. Нет уж, надо быть проще – и тогда ко мне потянутся правильные люди.

Вот уж #попадамс.

Я встряхнулась и вернулась к разговору со Стасиком:

– Тут все смутно пока. Будет настроение – похоровожусь с папиком. Не будет – воспользуюсь своим правом на отказ. В общем, держи меня в курсе, если этот чел застрянет на нашем горизонте.

Стасик кивнул, явно удивленный: правом на отказ я пользовалась нечасто. Но задавать вопросы не стал. Одно из главных достоинств моего высокодуховного сутенера – он уважает чужое право на тайну. Или просто и так знает о своих подопечных все, что нужно? Служба безопасности есть ведь не только у Студнева-пера, но и у нашей конторы.

Я снова мысленно отвесила себе щелбан за тупость. Столько лет пахать на контору – и ни разу не задуматься о том, что ее боссы за нами присматривают! Да, похоже, не только в семьях жены и мужья обо всем узнают последними…

Вы хотите знать, какую контору я имею в виду? Ту, в которой служу с четырнадцати лет. У нее есть название, которое у многих на слуху, и официальная регистрация в госорганах. Но все это – лишь ширма для огромной, сложной и прекрасно организованной структуры. Очень сомневаюсь, что мне известна хотя бы половина ее составляющих, но расскажу о том, что знаю. Иногда очень тяжело молчать в тряпочку.

Насколько я понимаю, все началось в конце восьмидесятых, когда в Советском Союзе наконец-то разрешили проводить первые конкурсы красоты. Практически сразу же выяснилось, что множество наших девушек – спортсменок, комсомолок и просто красавиц – вовсе не хотели угробить жизнь, за нищенскую зарплату посвятив ее строительству коммунизма, который все никак не хотел наступать. Наоборот, большинство мечтали совсем об ином – например, стать моделью или, как это тогда называлось, манекенщицей, чтобы в красивых нарядах дефилировать по подиуму или позировать фотографам. А самая заветная мечта миллионов советских женщин тогда была очень проста – выйти замуж за иностранца, причем желательно из капиталистической страны. Согласно тогдашним наивным представлениям наших соотечественниц, все мужчины за рубежом были если не миллионерами, то во всяком случае богачами, владели новенькими блестящими авто, роскошными особняками с бассейнами и вышколенным штатом прислуги. А их жены только и делали, что загорали в шезлонгах под пальмами, пили коктейли на великосветских приемах и прогуливались в бриллиантах и меховых манто по магазинам, где есть абсолютно все, кроме очередей… В те годы, кстати, маман рассказывала, у нас в магазинах наблюдалась обратная картина: из всего ассортимента – только очереди.