Я уставилась на землю, пытаясь скрыть странное состояние, которое у меня прежде наблюдалось в последний раз курсе эдак на первом. Мы тогда сидели с подружкой и постоянно веселились, смеша друг друга. И, на самом деле, не было ничего особенно остроумного и интересного, но мы не могли сдержать смех... Или, может, самым смешным и было это сдерживание смеха?

И вот сейчас я испытывала тоже самое. Мне хотелось рассмеяться: от глупостей, которые говорил незнакомец, от того, как он это делал: словно мы и правда сидим на уроке, а перед нами строгий учитель, но желание шепнуть что-то на ухо столь велико, что уже наплевать, что о нас подумают и что нам выскажут.

Это нервное. Потому что иного объяснения быть не может.

- Я прошу понять меня правильно и не делать поспешных выводов, - продолжил Ларион, глядя на меня. - Но... Чтобы вернуться домой, ему придётся убить тебя... - он облизнул губы и тяжело сглотнул, но быстро продолжил: - И он сделает это... - Дальше я слушала на автомате, в ушах стояли последние два слова, в которые невозможно было поверить. Наверно, у меня отвисла челюсть и округлились глаза, поскольку тон Лариона стал ещё более виноватым. -  Прости. Нигде не было сказано, что он твой жених... И я понимаю, что в это сложно поверить... Но он убьёт тебя.

Последняя фраза прозвучала, как приговор, и я вздрогнула.

9. 8

- Что? - хором переспросили мы с незнакомцем, а я тут же высвободила руку и отпрянула от него, мигом теряя всю весёлость.

Уставилась на него ошарашено, словно это не про пророчество мне рассказали, а незнакомец лично признался мне в том, что он - убийца.

Он нервно облизнул губы, глядя на меня во все глаза и не менее ошарашено. Я попятилась.

- Тихо-тихо... - тут же заговорил незнакомец, демонстрируя мне открытые ладони. - Я не убийца и никогда бы никого не убил ради своей выгоды! Это какая-то нелепость!  - последнее он уже сказал Лариону, но не сводил с меня растерянных широко распахнутых глаз.

Могут быть у убийцы такие невинные выразительные глаза? Да запросто!

Теперь я совершенно не знала, можно ли ему верить. Мы не знакомы, и я понятия не имею, сколько всего он потерял от этого перемещения. Лично я - ничего, но вот он... Может ли незнакомец винить меня в том, что произошло? Конечно! Ведь я рассказывала ему об авариях, смерти и опасности... Совершенно точно он винит меня! И убьёт, когда здесь окажется паршиво или невыносимо! Или когда соскучится по своей семье...

- Это пророчество. - Виновато пожал плечами Ларион.

На миг я ощутила себя предателем, поскольку незнакомец теперь стоял один на фоне бескрайней темноты поля, а я перешла на сторону Лариона и стояла теперь подле него.

- Поняли! - выкрикнула я незнакомцу, отходя ещё на пару шагов назад. - Это пророчество, оно не лжёт!

- Я не верю в пророчества! - отозвался он, мельком глянув на Лариона, а потом обратился ко мне: - Слушайте, я не убью вас, это же ясно.

- Мне как-то не очень ясно, - призналась я, на всякий случай отходя ещё немного от него, словно он мог наброситься на меня прямо сейчас и придушить голыми руками.

Он вздохнул и убрал руки в карманы. Посмотрел в сторону удаляющихся людей с фонарями, вздохнул вновь, глубоко и печально, а потом заговорил:

- Послушайте, я не знаю, конечно, каким показался вам...

- Показался? - переспросил Ларион, но незнакомец проигнорировал его вопрос и продолжил:

- Мы попали неизвестно куда, и нам стоит держаться вместе, а не шарахаться друг от друга! Я понимаю, что первая любовь - это у девушек серьёзно, это въедается в подкорку на всю жизнь, но... Но нельзя же так! Вы не знаете меня ничуть не больше, чем его!