Берег реки был такой же белоснежный, а метрах в сорока от него, на застывшей водной глади уже сидел рыбак, пробурив, вероятно, первую в этом году лунку. Вот не терпится же им! Только-только холода настали.

— Мама! Сатли какая сабаська! — раздался рядом детский тоненький голосок.

Марина только тогда увидела, что по берегу недавно замерзшей реки они не одни. Рядом прогуливалась молодая женщина с малышом лет трех в детской шубке, перевязанной, как показывают на старых картинках крест-накрест шарфом. В такой одежонке малыш был неуклюжим и выглядел еще умильнее, чем Кир. Он держал за веревочку санки и начал смеяться, хлопая в ладоши, когда Кир напоказ продемонстрировал трюк с вываливанием языка и «снежным ангелом».

Самой напряженной и это, в общем-то, логично, была мама малыша. Она напоминала заведенную пружину, готовую в любой момент разжаться и спасти ребятёнка от пса. Малыш же, как неваляшка, сделал к Киру несколько неуверенных шагов и протянул ему веревку от санок:

— Плакатис?

— Вы не волнуйтесь, он очень добрый, никого не обидит, — протараторила Марина, напугавшейся еще сильнее женщине.

И уже было открыла рот, объяснить малышу, что хаски без специальной упряжи катать не может, как Кир сам шагнул вперед, встал в кольцо веревки и зажал ее пастью. Ребенок с визгом полный запредельного счастья плюхнулся в санки, и Кир не слишком быстро прокатил его вдоль берега туда и обратно.

— Какая у вас умная собака! — восхитилась женщина.

— И не говорите, — отмахнулась Марина. — Мехмат через полгода с красным дипломом закончит.

Женщина рассмеялась оригинальной шутке, а Кир закатил глаза. В это время раздался характерный треск. Марина повернула голову на звук и словно в замедленной съемке увидела, как от лунки начинают расползаться трещины, разверзая полынью. Рыбак постарался отскочить, но только сильнее продавил лед и провалился в воду.

И потом все моментально завертелось будто на повышенной скорости. Женщина схватила малыша на руки и крикнув:

— Я в деревню за помощью! — кинулась к поселку.

В это же время Кир тремя огромными прыжками достиг полыньи и нырнул. Марина, осмотревшись и не увидев никакой палки, или еще чего-то, что можно использовать для спасения, ринулась за мужем. Однако, выбежав на замерзшую реку, она, к счастью, очнулась и стала приближаться к воде длинными скользящими шагами. Потом вспомнив какое-то кино, легла на лед и поползла.

Мужик почему-то даже не пытался выплывать сам. Как улькнул в воду, так его и не было видно. И Кир тоже не выныривает. Сколько уже времени прошло? Марина, прекрасно понимая всю опасность своих действий, но снедаемая куда более сильным страхом за мужа, подползла к самому краю.

Темная вода мерно поблескивала в закатных лучах ноябрьского солнца, словно не поглотила только что двух человек. Паника, застилающая рассудок, охватила каждую клеточку девушки. А что, если Кир заблудится там, подо льдом? Не выплывет сам? Не рассчитает время?!

Она скорее интуитивно сунула кисть в холоднющую воду, от которой перехватывало дыхание, и потрогала толщину льда. Примерно с пол-ладони. Хорошо это или плохо? Кир, где же ты?! Кир!!! Марина, стараясь почти не шевелиться, задернула рукав пуховика повыше и опустила руку так глубоко, как смогла. Поводила ей. Быть может, если муж потерял полынью, то увидит ее кисть и поймет? Боже мой, Кир!!! Ну, ты где?! И снова абсолютный ужас. Сковывающий сильнее зимней воды. Затопляющий все сознание…