- Становись в центр! – произнесла скрипучим голосом одна из ведьм, по всей видимости, самая главная тут и указала крючковатым пальцем прямехонько на костер.

Я вытаращилась на мать и затрясла головой, как припадочная. Они меня, что, поджарить решили?! Да кем они себя возомнили, инквизиторши чертовы!

- Иди, не бойся, - подтолкнула меня мать в спину. – Костер колдовской не навредит тебе, лишь от скверны очистит…

Да не могу я туда шагнуть! Страшно же!.. А мама уже вовсю стягивала с меня плащ, приговаривая шепотом, что в нем мне будет слишком жарко. Еще это дурацкое клеймо на лбу пекло нещадно. Так и хотелось разодрать его в кровь, выцарапать с мясом. И угораздило же меня вляпаться во все это. Будь этот Вадим неладен!

Сама не поняла как, но оказалась я стоящей на раскаленных углях, в самом центре пылающего костра. С ужасом смотрела, как языки пламени охватывают мое тело. Чувствовала жар костра, но боли не было. Кажется, я, действительно, не горю.

- В теле ведьмы трусливая душонка, - презрительно заговорила все та же ведьма, а остальные уродицы синхронно закивали лохматыми головами. – Как насылать проклятье, так она первая, а вида обыкновенного костра испугалась.

- И что тут особенного? – гордо вскинула я подбородок, не обращая внимания на мать, которая вращала глазами, делая мне знаки молчать. – Не привыкла, чтобы меня поджаривали, как освежеванного поросенка.

- Захотели бы поджарить, не тащили бы тебя на шабаш. Наши руки длинны, и ты об этом знаешь.

Благоразумно решила не пререкаться, хоть и хотелось сказать многое этой противной старухе.

- Дамы, - вновь заговорила ведьма, а я чуть не прыснула в кулак. Где она тут дам увидела? – Ведьма наслала проклятье на голову простого смертного. И ладно бы виной всему была любовь. Так ею там и в помине не пахло. А вот поруганая гордыня взбунтовалась. И ведьма оказалась настолько неуравновешенной, что не смогла обуздать ее. Заслужила ли она наказания?

Да-да, заслужила! – послышались со всех сторон каркающие голоса припевал самой старшей ведьмы. Хоть бы одна сказала, что нет, мол, все правильно она сделала.

- Все ли согласятся со мной, что наказать ее следует любовью, которая еще не ведома ее сердцу?

И снова эти плебейские поддакивания. Пока еще смысл слов ведьмы до меня доходил плохо. Костер жарил нестерпимо. Чем дольше, тем сильнее мне казалось, что поджаривают меня по-настоящему.

- Слушай меня внимательно, несчастная! – громогласно прокатилось по поляне. Голос ведьмы обрел невиданную силу и заставил меня напрячься всем телом и даже забыть про жар. – Ты отправишься в прошлое, о чем просит тебя призрак колдуна-неудачника. Нам плевать, что ты там будешь делать, спасешь его или нет. Это только твоя забота, как и воля. Но! – подняла она палец, точно как Малефисента. – Искать тебе отныне любовь и не видеть ее ни в ком! Сводить мужчин с ума, а самой оставаться холодной как лед, пока не найдется тот, в ком ты увидишь любовь, и кто сможет растопить лед в твоей злобной душе! Уста мои крепки, сказанного не воротишь. Проклятие свершись!

С последним словом ведьмы огонь полыхнул такой силы, что накрыл меня с головой. Тут и я с жизнью принялась прощаться, потому что жар затопил меня даже изнутри. Но почти сразу же все пропало, и я обнаружила себя стоящей на затухающих углях. Ведьмы никуда не делись, а с неба на нас смотрел огромный диск неестественно яркой луны.

- Сколько у нас есть времени?

Я даже не узнала голос матери, так трагично он прозвучал в повисшей тишине.

- Мало. Завтра в полдень должна ты совершить ритуал. Все ли ты помнишь, могущественная ведьма, мать неверной дочери?