Привет, Ирма. Давно не виделись. Я даже соскучиться успела. Что там у тебя опять приключилось, что ты так сильно дрожишь вся? Что, приехал страшный монстр в обличие свекрови, а ты боишься к нему выйти? Всего-то? Боже, мне бы твои проблемы. Вот же ребенок наивный. Да и трусливый к тому же. Так, дай-ка мне место. Хоть развлекусь.

Скромное платье в пол, макияж сероватых оттенков под цвет одежде, никаких цацек, пучок из волос на голове, и вуаля – перед нами тихое забитое существо, от которого никогда в жизни не будешь ждать жесткого отпора или гадостей. То, что надо, для встречи с этой дамой.

Опять лестница с жуткими ступеньками, прямо-таки мечта любого травматолога. Вот никогда бы не подумала, что буду радоваться поддержке горничных. Это что получается, я теперь все время буду бояться упасть? Мда… Приехали…

Гостиная была обставлена так же безвкусно, как и остальной дом: серебристая лепнина на потолке, массивная деревянная мебель из какого-то там дорогого дерева, оббитая синим или коричневым бархатом, напольные золотые вазы с живыми цветами, посередине комнаты – стол с белоснежной накрахмаленной скатертью. На нём – подсвечники, бокалы с вином, легкая закуска. Рядом – два кресла с вычурными ножками и подлокотниками. В одном из них – уже пожилая, но все еще красивая женщина, чуть полноватая, с выдвинутым вперед подбородком, говорившим о ее непростом характере, с правильными тонкими чертами лица, роскошной черной шевелюрой и немного удлиненным носом. Одета в ярко-желтое платье, усыпанное драгоценностями. Аляповато и «бахато», как любят сейчас говорит у нас с намеком на дурной вкус человека. Да, красавица еще та. Теперь мне понятно, почему ее Ирма боится. Но то – Ирма, а то – я. На мне она где сядет, там и слезет.

«Ты как к ней обращаешься?»

«Как она и велела – матушка»

Да? Ну ладно. Мне не сложно.

– Матушка, – тихий скромный голосок от двери, и я с грацией хромой утки, пару раз задев косяк, вплывая в комнату. Женщина скривилась, видно, от отвращения, при виде своей невестки. Ничего-ничего. Я только начала. У нас с тобой, дорогая, все еще впереди.

Горничные, усадив меня в кресло, тут же удалились по величественному взмаху руки свекрови. Очень интересно. Она что, и слугами здесь вольна распоряжаться?

«Да. Она – мать главы рода, вторая по значимости в местной иерархии».

Прелестно…

– Ты отвратительно выглядишь, Ирма. Посмотри, на кого ты только стала похожа: вся обрюзгла, непомерно растолстела, а ведь ты еще так молода!

А ты сюда приперлась, только ради того, чтобы потретировать невестку?

– Я знаю, матушка. – Глазки долу, параллельно неловко задеваю стоявший рядом на столе бокал, и он падает на ковер. Охаю, пытаюсь поднять, чуть не падаю. – Увы, я здесь бессильна… Ваш сын не позволяет мне вести активный образ жизни.

Брезгливо поджатые губы:

– Что за чушь! Вартариус – добрый и нежный мальчик!

Та ладно. Когда это он был добрым и нежным мальчиком? В каком веке?

Тихо вздыхаю, вроде как не желая противоречить. А потом – горькую пилюлю.

– Возможно, когда он рядом с вами, так и есть…

Негодование:

– Что? Ты недовольна своим мужем???

Смиренно:

– Ну что вы, матушка. Ни в коем случае. Он намного лучше моих родителей…

И ведь не соврала ни разу. Ирма, хватит фыркать. Ты меня с мысли сбиваешь.

Так. А вот теперь в холодном змеином взгляде появилась заинтересованность:

– Я наслышана о судье и его поведении вне работы. Поговаривают, что он довольно жесток с домочадцами. Теперь я начинаю понимать, почему ты такая.

Удивление:

«Какая?»

А то она не знает.