С тех пор как мы ушли от заведующей, я не произнесла ни слова. Как бы Лейла не пыталась расшевелить меня, не трясла, пытаясь привести в чувства, я только плакала...

Когда я очнулась, увидела, что она спит на стуле возле меня, согнувшись в неестественной позе. Я не могла рационально мыслить. Голова болела так, словно по ней проехался танк. Я не понимала, где я нахожусь, как вообще оказалась тут. От белых стен болели глаза, хотелось закрыть их и больше никогда не открывать. Слова Аллы Рашидовны всплыли в сознании, заставив меня поморщится от тупой̆, режущей̆ боли в груди... Слезы снова навернулись на глаза.

— Ну вот, плакса Ди снова вернулась.

Сонный̆ голос Джу звучал неестественно нежно, я посмотрела на неё, борясь со слезами, что жгли глаза.

— У меня больше никого не осталось, Лейла, — сквозь всхлип, сорванным голосом пожаловалась я подруге.

— Правда? Тогда, что я тут делаю, Ди? Если у тебя никого не осталось, то кто я? Просто представь, что у тебя есть сестра, и это — я. Мы вместе! Ты не одна!

Ей удалось найти нужные и верные слова, направить меня, заставить идти дальше пережить, что угодно, облегчить мое горе и боль...

— Спасибо, если бы тебя не было, не знаю, что бы я делала.

— Я скажу, что — ты всё время бы плакала и плакала.

А ещё, она заставляла меня улыбаться, превращая всё в шутку.

Но теперь я осталась без мечты, без цели, не знала, что будет через год. Чем я займусь, покинув стены приюта? Многие девочки готовились поступать в техникумы и университеты, а я даже не знала, кем хочу быть. Поэтому, улыбка получилась вымученной̆ и неестественной̆. Опять я была растеряна...

— Сколько, я уже тут? — попыталась отвлечься от грустных мыслей я.

— Уже второй̆ день. Знаешь, ты очень напугала меня, у тебя был сильный̆ жар, и ты бредила во сне. Мне пришлось разбудить Алину Исааковну, она и вызвала скорую, и разрешила мне поехать с тобой̆ в больницу.

Ничего этого я не помнила. Джу рассказала в подробностях всё, что происходило, пока я была без сознания, а потом я снова уснула...

Проснулась я на следующих день во время обхода врача. Он сообщил, что мне придётся ещё несколько дней провести здесь. Это совсем не радовало, я хорошо себя чувствовала, и мне хотелось вернуться в приют. Повезло только в том, что Лейле разрешили остаться рядом со мной. Я и не знала, что такое возможно в наших больницах. Когда мы спросили об этом у врача, он ответил, что этот вопрос уже улажен, и она может находиться рядом.

К вечеру этого же дня я металась по палате от скуки, не зная, чем себя занять, жалея, что под рукой̆ нет какой̆-нибудь книги.

— Перестань мельтешить перед глазами, Ди, — возмущенно простонала Лейла, рассматривая себя в зеркало.

— Тут ещё скучнее, чем в приюте, — выдохнула я и посмотрела в окно, — вот бы сейчас погулять на свежем воздухе.

— Так в чем проблема? Пойдем, погуляем, мы же не в приюте, сможем уйти незамеченными.

— Ты шутишь? Думаешь, у нас получится? — взволнованно спросила я. С одной̆ стороны мне очень хотелось выйти, подышать воздухом, но в то же время — это пугало.

— Давай̆ попробуем. Медсестры всё время нет на месте. Ты пока одевайся, а я посмотрю, там она или нет.

Как только Джулейла вышла из палаты, я немедля принялась натягивать джинсы и футболку. Знала, что если начну думать, то струшу. Через несколько минут она просунула голову в дверь, подавая знак, что мы можем идти.

Пока мы шли через длинный коридор к лифту, моё сердце стучало так громко, что закладывало уши. Не знаю, что было бы, если бы нас поймали, но ничего хорошего нас точно бы не ожидало.