– Можно мы на моей машине, Пётр Егорович? – попросила я. – А то потом домой не доберусь.

– Поезжай, – махнул рукой Суслов. – И Галухиных с собой прихвати. Вы, гражданочка, тоже можете следовать за  нами на своём автомобиле.

– Какой произвол, я буду жаловаться в Москву, – возмущалась Элина, выходя на улицу и открывая дверцу огромного чёрного внедорожника. – Вы не знаете, кто я такая.

Майор молча проследовал к служебной машине. Скорая уже отъехала. Я села в свой «фордик», притихшие Ванька и Митька устроились на заднем сиденье, где им явно было тесно.

Полицейский автомобиль тронулся с места, следом за ним – внедорожник, а мы пристроились в хвосте.

И кто бы мог предположить, что наш ужин с мажором так неудачно закончится?

17. 17

Максим проснулся в больничной палате. Он попытался приподняться, но голова была тяжёлой, а комната слегка кружилась. Никитин решил, что, пожалуй, ещё немного отдохнёт. Два его соседа справа и слева спали, или так же лежали, стараясь не совершать лишних движений.

Да, как странно устроена жизнь. Вчера он планировал проснуться в объятиях красивой девушки, а сейчас рядом стоят кровати каких-то незнакомых стариканов.

Макс попытался вспомнить, как докатился до такого состояния. Но почему-то воспоминания всплывали урывками. Ужин, возвращение в коттедж, поцелуй… затем темнота.

А потом всё как в тумане – Вика, какие-то незнакомые ребята, Элина… Откуда там могла быть Элина? Наверное, это сон. Но сейчас он в больнице. Значит, что-то всё же с ним произошло. Надо будет расспросить Викторию.

– О-о, вы уже проснулись? Замечательно. – дверь в палату открылась, и внутрь вошла невысокая полная женщина с милой улыбкой. А следом за ней… Элина. Так это снова сон?

– Привет, дорогой, – она тоже улыбалась, глядя на него. Но от этой улыбки Максу становилось неуютно.

– Что со мной случилось? – спросил он доктора или медсестру, так и не понял, кем была эта женщина. Она проверила его пульс, а затем начала светить в глаза маленьким фонариком.

– Ничего страшного, небольшое сотрясение мозга, через несколько дней всё придёт в норму, – снова улыбнулась.

– Ничего страшного?! – а вот лицо Элины перекосило от гнева. – Да его чуть не убили. Он жив остался только благодаря моему вмешательству. Я тебе жизнь спасла, Макс!

Никитин поморщился от её громкого голоса, срывавшегося от возмущения.

– Ты не могла бы так не визжать, голова болит, – произнёс Максим негромко, но девушка тут же замолчала.

– В десять обход, вас осмотрит доктор. Но, думаю, уже сегодня и выпишут. Серьёзных повреждений нет. Отдыхайте.

– Спасибо, – Макс проводил медсестру взглядом и, вздохнул, Элина осталась, а значит, ему предстоял неприятный разговор и выяснение отношений.

– Как ты себя чувствуешь? – проворковала девушка, осторожно, чтобы не помять дизайнерский костюм, опускаясь на краешек его постели.

Макс снова поморщился, ему было не слишком комфортно от того, что она вошла в его личное пространство. Но он промолчал, не желая скандала.

– Нормально. Ты зачем приехала?

– Я пригнала твою машину. Ты же просил.

– Но не тебя…

– Макс, какой ты всё-таки неблагодарный!

Ну вот, началось. А у него так болит голова. Ну почему мать вечно лезет в его личную жизнь? Наверняка это она сообщила Элине о том, где сейчас находится сын.

– Так зачем ты приехала?

– Хотелось тебя увидеть. Я соскучилась…

– Посмотрела? Можешь отправляться обратно.

– Но, Макс, не будь таким жестоким…

– Элина, мы уже всё обсудили, ещё там, в Москве. К тому же мне сейчас не до тебя. Я очень занят.

– Вижу, как ты занят, – она сделала жест, обводя рукой палату. – Тебе сейчас очень плохо, поэтому ты так неблагоприятно настроен. Я останусь и буду за тобой ухаживать.