— Я тебе перенесу! На чем мы остановились? — дернув рукава пиджака немного вверх стал включаться в работу.

— На том, что мы можем начать процедуру переоформления вашей доли собственности в семейном бизнесе на Софию Чернову, вашу несовершеннолетнюю дочь, — заученно бормочет мужчина.

— Ты дурак? — поднимаю тяжелый взгляд от бумаг. — Нет. Я не собираюсь давать отцу козырь для еще большего давления на меня или мою семью. Ребенка сюда мы не втягиваем. Еще варианты?

— Вот, — он двигает ко мне вторую папку с бумагами. — Мы можем раздробить ваш «кусок» на части и очень выгодно продать. Это ударит по вашему отцу и как по бизнесмену, и как по человеку. Но будет громко, а вы хотели иначе.

— О таком варианте я думал, — передал ему планшет со списком потенциальных покупателей.

— Неплохой выбор, — соглашается мой собеседник. — Работаем в этом направлении?

— Да. Не понимает человек по-хорошему. Будем разговаривать с ним на его же языке. Готовь документы. Отдай спецам, чтобы просчитали максимально выгодный курс для продажи. Не затягивайте только. Как все будет готово, начнем переговоры с потенциальными покупателями.

Решение принято.

Мы попрощались, крепко пожав друг другу руки. Дальше по плану психолог дочери. У них уже должно закончиться занятие.

Еду за Соней, по дороге продолжая раскладывать по полочкам все свои планы на ближайшие несколько месяцев.

Перспектива вырисовывается неплохая. Все деньги я тут же вложу в свое производство и начну расширяться. Отцу будет не до меня, а мы закрепимся на широком рынке и сдвинуть нас ему уже не выйдет.

— Папа! — с детской площадки ко мне бежит София.

Подхватываю ее на руки, подбрасываю вверх. Дочка звонко смеется.

— Как все прошло? — спрашиваю у няни.

— Софи, как всегда, была умницей. Они сегодня рисовали, — докладывает Анна Валентиновна.

— Понял. Погуляйте еще немного. Схожу, пообщаюсь, — спускаю дочку на тротуар. Она с довольной моськой убегает снова на площадку.

В кабинете детского психолога очень мило и уютно. Приятная женщина с располагающей внешностью пригласила меня присесть, сделала чай, поставила блюдце с печеньем на стол и приготовилась слушать.

— Соне опять снился кошмар. Давно не было, а прошлой ночью она проснулась в слезах.

— Это одно из самых ярких воспоминаний для нее. Ведь именно после него она замолчала. Я понимаю ваши опасения, Святослав Константинович, но уверяю, девочка вполне справляется с ним. Сегодня мы рисовали. Про сон рассказала няня, и я решила посмотреть через рисунок, как ваша малышка сейчас реагирует на такие кошмары. Страх есть. Она все еще боится маму, но вот, — кладет передо мной альбомный лист. — Сама запрела ее в домике, — улыбается доктор. — Это значительный прогресс. Она у вас взрослая не погодам, вы ведь знаете. Детки в ее возрасте еще даже говорят не все, а у нее есть такая осознанность, что у меня иногда сердце в груди замирает. Еще немного и вы сможете обходиться без меня. Чтобы помочь ей и ускорить этот прогресс, могу лишь дать рекомендацию.

— Слушаю, — киваю ей все еще держа в руках рисунок, где Лика больше напоминает монстра, запертого в клетку точно так, как она запирала в шкафу мою Софию.

От ярких картинок, вспыхивающих в памяти, кулаки вновь сжимаются до хруста в пальцах.

— Проводите с ней больше времени. Знаю, что вы занятой человек, но еще чуть-чуть времени в плотном графике для Софии и мы справимся с проблемой быстрее. Гуляйте в парке, ходите в кафе. В кино ее сводите на любимый мультфильм. Море ярких впечатлений и время с вами — отличное лекарство для замечательной малышки.