Мол, а что с нее взять?

– Пока, мам, – роняю сухо и тороплюсь на выход, пока не началась очередная промывка мозга.

К счастью, из комнаты слышится детский смех. Это проснулся мой брат Миша, которому едва исполнилось два года. Мама устало потирает висок и уже собирается исчезнуть за дверным проемом, но вдруг оборачивается.

– Дарья… – говорит она без особой теплоты. Раньше было обидно, но сейчас… я привыкла. – Ты хотя бы рубашку в юбку заправь. Не позорься.

Андрей высаживает меня неподалеку от школы, к которой приходится идти от проспекта по дворам. Уже оттуда слышу праздничную музыку, которая давным-давно в подкорку въелась.

Каждый. Праздник.

Одна. И та же. Музыка!

Нет, ну их что, в интернете забанили? Почему все школы используют лишь этот трек, уже первые ноты которого пробуждают во мне тревогу напополам с обреченностью?

Неторопливо плетусь меж хрущевок, пропуская вперед компанию младшеклассников. Все с букетами. Девочки – с белыми бантами на косичках и хвостиках. Мальчики – в отутюженных костюмах. И у каждого ранец чуть ли не в два раза больше, чем сам ученик. Не то что мой пустой тканевый рюкзак, в котором только телефон да ключи.

На улице по-летнему тепло. Даже грустно, что первый день нового срока, который придется отмотать в школе, выдался таким приятным. Воздух лучится, напитанный солнцем. Его свет искрит, отражаясь в окнах домов, стелется по асфальту и скачет по желтеющим листьям тополей и кленов.

Если бы я училась в старшей школе так же ответственно, как делала это класса до восьмого, то наверняка бы прочла наизусть какое-нибудь стихотворение. Одно из тех, что воспевают красоту осенней природы.

Но, увы и ах, та черта, что ручалась за мою ответственность, треснула вместе с верой в счастливую реальность.

Возле ворот школы рдеют рябиновые грозди. За высоким витым забором уже вижу знакомые лица одноклассников и учителей, но радости от грядущих встреч не ощущаю. А вот тоска и усталость наваливаются со всей силы.

Проходя через ворота, поднимаю руку и касаюсь ягод рябины. Слышала, из них иногда делают обереги. Мысленно молюсь, чтобы слухи не были выдумкой. Мне нужна поддержка: защита от душных обитателей классных комнат, отворот от проверочных и благословение на халявные хорошие оценки.

К крыльцу школы, где у выключенного микрофона переговариваются учителя и завуч в нарядных костюмах, прилегает просторная площадка. Центр ее сейчас пустует, а ученики кольцом стоят вокруг – от младших классов к старшим по часовой стрелке. Я сразу направляюсь поближе к крыльцу, где уже топчутся мои оболтусы. Не испытываю ни волнения, ни радости, ни отвращения. Я будто робот, который исполняет заложенную команду.

Механически машу рукой каждому, кто приветствует меня. Девчонки из класса мило улыбаются мне, но поздороваться не подходят. У них свой кружок. Классная руководительница Наталья Ивановна дружески касается моего плеча, когда прохожу мимо, и поздравляет с началом учебного года. К счастью, она ничего не говорит ни про мои дреды, ни про мятую школьную форму.

Держу курс к задним рядам, откуда слышится самый громкий гогот. За лето я могла запамятовать, как выглядят мои одноклассники, но забыть этот взрывной смех у меня не было ни единого шанса.

– Госпожа Опал собственной персоной! – Вадим замечает меня раньше остальных парней и рвет мою скрытность на клочки.

Все внимание компании мигом переключается на меня.

– О-о-о! – в один голос тянут ребята, среди которых замечаю и Марка, моего двоюродного брата.

Я редко слышу о том, что кто-то близок со своими двоюродными братьями или сестрами, но у нас с Марком не было шансов не сдружиться. Десять лет назад наши родители решили, что отправить нас учиться в один класс – крутая идея.