Резко замираю, когда замечаю движение на улице. Приглядываюсь внимательнее, и всё внутри моментально напрягается, заставляя челюсти сжаться сильнее.

Эта собака…

Знакомая светлая шерсть. За ней, ни о чём не подозревая, идёт малыха. Спокойно, с лёгкой улыбкой, будто вокруг не блядская дыра, где ночью за не хуй делать по голове могут дать, а мирный парк, сука.

Зависаю, пристально рассматриваю её лицо, каждый изгиб, каждое движение. Пальцы сжимаются на руле, суставы белеют от напряжения.

Сука, ненавижу так же сильно, как и тянет. Точно ведьма, иначе не объяснить, почему при виде неё сносит крышу, а внутри всё крутит так, будто порох подожгли.

Собака резко останавливается, крутит башкой, оглядывается по сторонам. Псина срывается с места, несётся прямо к моей машине.

— Блядь… — тихо цежу, когда она подбегает к двери и начинает радостно прыгать, пачкая стекло грязными лапами.

Медленно открываю дверь и выхожу наружу, чувствуя, как уголки губ самопроизвольно ползут вверх от её охреневшего взгляда.

Малыха ускоряется, тоже подбегает ближе. В её глазах читается шок, и это почему-то доставляет извращённое удовольствие.

— Карамелька, малышка, ко мне! — девчонка осторожно приближается, пытаясь скрыть напряжение в голосе.

— Что-то не спешит она, — вырывается у меня, и я не могу сдержать усмешки.

Её щёки моментально заливает румянцем, а глаза вспыхивают раздражением.

— А ты, смотрю, новые увлечения осваиваешь? Сталкерством занялся?!

— Ага, ссылочку на курсы скину, — лениво протягиваю, наблюдая, как Карамелька уже почти полностью обосновалась в салоне моего автомобиля, оставляя грязные отпечатки на светлой коже.

— Карамелька! — девчонка повышает голос, явно чувствуя себя неуютно.

— Карамелька, блядь! — рявкаю, теряя терпение.

Собака мгновенно зависает, удивлённо смотрит на меня, словно оценивая угрозу, а потом, громко и радостно тявкнув, снова прыгает в мою сторону.

Я на автомате ловлю её, и тут же остро простреливает боль в районе шва. Морщусь от неприятных ощущений, но не отпускаю эту пушистую заразу, которая тут же начинает вылизывать моё лицо, радостно виляя хвостом.

— Карамелька! — девчонка визжит, явно не оценив происходящее. — Ничему тебя жизнь не учит? Нельзя всякую каку облизывать! Отпусти её, Шахин!

Я резко поднимаю взгляд на неё, и меня буквально пробивает током от того, как она назвала меня по фамилии. Малыха осмелела. Зубки отрастила и уже кусается. Что ж, поиграем.

Малыха снова тянется ко мне, пытаясь отобрать собаку. Глаза её сверкают упрямством, хотя пальцы заметно дрожат.

— Если ты будешь продолжать меня преследовать, я… я напишу заявление в полицию! — выпаливает, стараясь звучать уверенно, но голос предательски срывается.

Я невольно хмыкаю, покачивая головой. В моих глазах наверняка читается издёвка:

— Ну, если у тебя до хера свободного времени, то вперёд. Удачи.

— Ты ужасный! Это вообще ненормально, и я… я… — её голос резко стихает. Малыха прижимает собаку к груди, и я вижу, как лицо девчонки становится совсем бледным. Она начинает шевелить губами, но звуков не издаёт.

Хмурюсь, следуя за её взглядом, и только сейчас замечаю, что на светлой шерсти Карамельки заметна кровь. Тёмные пятна, явно не принадлежащие собаке.

Малыха пристально смотрит на мою рубашку, а я невольно опускаю взгляд вниз.

Сука.

Швы разошлись, и кровь уже вовсю пропитывает ткань, расползаясь по светлой материи.

— Блядь, — тихо рычу себе под нос.

В следующую секунду успеваю только подхватить девчонку на руки. Малыха закатывает глаза и теряет сознание прямо в моих руках.