Черт отходит в сторону, открывает большой металлический ящик. Эта железная коробка смахивает на очень объемный сейф.

Стоп, а ведь это и есть сейф. У моего отца был похожий в офисе.

– У тебя остается последняя возможность сказать ему пару ласковых слов, – продолжает Чертков.

– Я не хочу говорить, – сглатываю. – Я хочу, чтобы он перестал существовать.

Маврин катается по палубе настолько активно, насколько позволяют стальные оковы, наталкивается на труп и отползает обратно, извивается, как будто громадный змей, лихорадочно ерзает, крутится, точно уж на горящей сковороде.

– Это я устрою, – обещает Чертков.

– Ты сделаешь все быстро? – закусываю нижнюю губу, позабыв о тех следах, которые оставили его зубы.

Плевать. Не важно. Боли не чувствую.

– Он начал эту историю, – Чертков возвращается обратно к Маврину, подхватывает его, ставит на колени. – Он заслуживает особого внимания.

– Верно, – заявляю я и понимаю, что не способна скрыть мстительное удовольствия, часть меня ликует, желает утолить жажду отмщения.

– Скажи, ты бы могла его простить?

– Что? – вздрагиваю. – Нет, конечно. Пусть эта тварь сдохнет, в адских мучениях. Пусть он жарится и давится собственным ядом. Без этой паскуды мир станет чище.

– Ты понимаешь меня, – говорит Чертков, заставляя мое сердце заледенеть. – И не понимаешь.

– Нет, нет, – нервно мотаю головой. – Ты же не серьезно?

Мужчина отвечает кривой усмешкой.

– Ты издеваешься, – цежу гневно. – Я – не он. Не надо проводить такие параллели. Да, я совершила достаточно грехов, но вот эта мразь просто чистое зло.

– Мой брат преступил черту, – говорит холодно. – Только от этого он не перестал быть моим братом, как и ты не перестала быть его убийцей.

– И к чему ты все это говоришь?

– Мы наворотили много дерьма.

– Да, но…

– За это придется заплатить.

– Ты не имеешь права судить меня.

Чертков ничего не отвечает. Заталкивает Маврина внутрь сейфа. Цепи ударяются о металлические стенки, раздается чудовищный лязг.

Мой насильник воет в голос, сопротивляется изо всех сил, пытается выбраться, вылезти наружу, но любые его старания пресекает Черт.

– Что? – хмыкает он и бьет его снова, заставляя растечься безвольной лужей по дну железного ящика. – Привык сам всех нагибать? Отвыкай.

– Какой у тебя план? – подхожу ближе. – Я не понимаю.

– Парень выиграл круиз.

Чертков оборачивается, ищет что-то взглядом, как будто проверяет, ничего ли не забыл, не упустил ли из виду важную деталь.

– Еще и в компании.

Он подхватывает бездыханное тело и отправляет его следом за Мавриным, укладывает прямо поверх нашего врага. Тот орет, рычит и бьется, пробуя освободиться.

– Чего занервничал? – Чертков смеется. – Я тебе пару для вояжа подобрал. Не скучай, развлекайся по полной.

Он захлопывает крышку сейфа, закрывает замок. Вопли и рев теперь практически не доносятся до нас. Металл заглушает звуки.

Я начинаю улавливать суть замысла.

Чертков крепит крюки к специальным выступам сейфа, которые я замечаю лишь теперь, потом фиксирует их цепями, задействовав механизм, смахивающий на подъемный кран.

Я плохо разбираюсь в технике, отстраненно наблюдаю за тем, как мужчина возвращается на пункт управления, жмет на рычаги и отправляет огромный металлический ящик прямо в море.

Фиксаторы разжимаются. Сейф падает вниз, врезаясь в толщу воды, стремительно идет ко дну.

Маврин остается один на один с бездыханным телом случайного свидетеля, которому просто не посчастливилось оказаться на нашем пути. Он глубоко под водой. Без шансов выбраться обратно на поверхность.

Мой мучитель уничтожен. Он обречен погибнуть страшной смертью. Скорее всего, задохнется, едва ли успеет погибнуть от жажды или от голода. В том сейфе очень слабый запас кислорода. Никто этого гада не спасет.