— Ты в порядке? — Макс проходится по мне изучающим взглядом.

— Да. Да. Все хорошо.

— Держи, — протягивает мне деньги.

Не пересчитывая ясно, что здесь много. Гораздо больше, чем мне нужно.

— Тут много…

— Много — не мало. Бери.

— Спасибо, — киваю, улыбаюсь, а когда смотрю в окно, вижу, как из подъезда выбегает Лёша. Зажмуриваюсь. Охватывает настоящий ужас.

Ершов подлетает к машине, открывает дверь с моей стороны и резко выдергивает меня за руку на улицу. Падаю на подмороженный асфальт. Кажется, сдираю кожу на ладонях.

— Что, любовничка вызвала, дрянь? И ты мне еще что-то говорить будешь? Шлю…

Договорить Ершов не успевает. Поднимаю голову и вижу, как Максим бьет его по лицу и толкает на землю.

Лёша отползает, вытирает кровящий нос и орет на всю улицу:

— Я тебя засужу, козел. В тюрьме сгниешь. Ты хотя бы знаешь, кто я?!

— Скройся, покемон, — слышу грубый голос Макса где-то сбоку. — В машину садись.

— Что? — моргаю.

Максим подхватывает меня под живот и поднимает на ноги.

— В машину сядь, Алин.

Киваю. Забираюсь в салон. Ничего не понимаю, если честно. Макс трогается с места. Я кусаю нижнюю губу, да посильнее. Когда чувствую вкус крови, кричу, что нужно остановиться.

Шалимов бросает на меня разъяренный взгляд. Затихаю тут же и уже тише объясняю, зачем нужно вернуться.

— Мне нужно, нужно… Тапки вернуть. Я их у консьержки одолжила.

— Что значит одолжила? — Барабанит по рулю и постоянно смотрит на бардачок. — Твои где?

— В квартире.

— Он тебе шмотки не отдает? Выгнал?

Опускаю голову. Рассматриваю свои пальцы. Боже, что я там говорила про стыд? Все это бредом было. Вот когда я на самом деле со стыда сгораю. Сейчас. В эту минуту.

Вытираю непрошеные слезы, часто киваю и снова кусаю губы.

Максим играет желваками, снова смотрит на бардачок, выдыхает, на секунды прикрывает глаза, когда притормаживает на светофоре, а потом на этом же перекрестке и разворачивает машину.

Мы заезжаем во двор. Макс паркует машину у подъезда. Ершова тут уже нет. Вылезаю на улицу, с опаской оглядываюсь по сторонам. Ежусь от холодного ветра и торопливо иду в сторону подъезда, только сейчас понимая, что ключей у меня нет.

Шалимов закрывает машину, а когда оказывается за моей спиной, Анна Павловна открывает нам дверь, видимо заметив по камерам, что мы стоим у подъезда.

— Спасибо, — благодарю, как только заходим внутрь.

— Домой твой благоверный поднялся. Хамло то еще, — возмущается женщина, а все, что я могу, это просто кивнуть.

Макс вызывает лифт. Когда дверцы распахиваются, пропускает меня вперед. Жму нужный этаж.

— Бил?

Испуганно смотрю на Максима, а он подцепляет мой подбородок пальцами, внимательно рассматривает лицо. Убедившись, что никаких следов рукоприкладства нет, отпускает, но тут же закатывает рукава моего свитера до локтей и немного резковато оттягивает горло.

Сглатываю. Мурашки по телу. Стыдно признаваться, что муж оттаскал меня за волосы сегодня и чуть не придушил вчера…

— Понятно, — словно вердикт озвучивает Макс.

В этот момент лифт выпускает нас на нужный этаж.

— Зря ты его ударил, — шепчу, приближаясь к двери. — Он и правда заявление напишет.

— Пусть попробует, — Максим ухмыляется и давит большим пальцем на звонок.

Судя по громким звукам телевизора, Лёша внутри. Я слышу его приближающиеся шаги и на автомате вжимаюсь в стену. Страшно.

Как только дверь открывается, Максим отталкивает Ершова в сторону, а потом переступает порог. Заходит в нашу квартиру словно к себе домой. Оборачивается. Ловит мой взгляд.

— Так и будешь там стоять? Вещи собирай иди.

Киваю и торопливо бегу в спальню. Подбираю с пола вещи, что Ершов вытряхнул из моего чемодана, и запихиваю их обратно.