Когда все закончилось, Кир с громким стуком упал на пол и остался лежать без движения.
Ира следом сползла по стеночке, ноги не держали. Молния не причинила ей никакого физического вреда. На ней не было ни единой царапины. Жаль, что нельзя было сказать подобное про моральное здоровье.
— Кирилл, — слабым голосом позвала Ирина, мысленно молясь, чтобы он был жив. — Кир, очнись!
Но он не отозвался, не очнулся. Трясущимися руками она нашла в сумочке сотовый и вызвала скорую. Ирина боялась прикоснуться к Тимофееву. Боялась, что снова появится молния или что-нибудь более ужасное. Просто не знала чего ожидать. Сидела рядышком и просила Кирилла, чтобы он не умирал.
Небеса услышали её молитвы. Тимофеев остался жив, хотя целую неделю он провел в коме. Через семь дней Ира узнала, что Кир пришёл в себя. Ее настоятельно попросили не навещать его. Это было желание Кирилла. Степанова без споров послушалась. Это меньшее, что она могла сделать после всего, что по её вине пережил Кир.

4. Глава 4

Ирина открыла глаза и пустым взглядом уставилась в потолок. В комнате царил серый сумрак. Стояла въедливая тишина, нарушаемая лишь чуть различимыми звуками, доносившимися с улицы. Они едва улавливались слухом, но развеивали стойкое ощущение, будто она попала в абсолютную пустоту. За окном завывал промозглый ветер, шумел проливной дождь. Несмотря на непогоду и раннее время суток люди уже собирались по делам. Шум проезжающих мимо машин смешался со звуками природы, создавая неповторимую мелодию большого города. Эта мелодия напоминала Ире, что жизнь продолжается.
Осеннее утро не дарило никакого источника света. Будильник ещё не прозвенел. Можно было ещё поспать минут десять, но Ира уже выспалась. Вставать тоже не хотелось. Выбраться сейчас из тёплого кокона одеял не представлялось возможным. Степанова продолжала лежать. Думала. В последние дни она вообще много думала. Чрезмерно много. Именно эти думы и мешали ей спать. Пропал аппетит. Радость жизни тоже куда-то исчезла. Чувство вины перед Кириллом росло в геометрической прогрессии, и избавиться от этого тревожного чувства пока не представлялось возможным.
Последние события в её жизни сложились в какой-то сюрреалистичный спектакль. Ирреальность происходящего просто зашкаливала. Любовник из фантазий чуть не убил реального любовника. Каламбур. Шутка судьбы. Причем орудие возмездия было выбрано такое же невозможное. Молния. Ром пытался убить Кирилла молнией! Здравствуй, дурка! Только Ирина была уверенна, что с ума ещё не сошла. Хотя, судя по всему, она была близка к психозу.
Неделю Ира прожила в ожидании того момента, когда Кир придёт в себя. Каждый день до и после работы она приезжала в больницу и навещала его. Полина тоже там появлялась. На самом деле она буквально прописалась в клинике и, кажется, даже ночевала. Когда Степанова появлялась в больничном коридоре, её неизменно встречала Полина. Она ничего не говорила, лишь бросала ненавидящие взгляды, отчего Ире хотелось вжаться в стенку и раствориться в ней. Причём родители Кира вели себя также, но хотя бы здоровались. Естественно в подобной обстановке Ирина чувствовала себя лишней. Чужой. Появилось стойкое ощущение, что она влезла туда, куда влезать не стоило. Степанова старалась сильно не задерживаться, просто узнала о состоянии здоровья Кирилла, передавала гостинцы и сразу же уходила. Если бы не терзающее чувство вины Ирина ни за что не стала бы проходить эту ежедневную каторгу.
Несколько дней назад она как всегда пришла в больницу навестить Тимофеева, но на этот раз ее даже не пустили на порог палаты. Путь преградила Полина и яростно заявила: