– Вот и умничка, – Дина лихо заглотнула содержимое своей рюмки. – Сейчас полегчает, – пообещала она.

Пока Дина жевала бутерброд, Катя с удивлением прислушивалась к волшебным превращениям в организме. Если сразу после рюмки водки ее чуть не вывернуло наизнанку, то уже через минуту она почувствовала приятное тепло, а еще через одну в голове заметно прояснилось и тошнота отступила. «Ничего себе! – в восхищении подумала она. – Теперь я понимаю алкашей…»

– Ты как? – поинтересовалась подруга с набитым ртом.

– Лучше, – осторожно произнесла Катя.

– Вот и чудненько. Значит, не страшно будет тебя оставить тут одну.

– Ты уходишь? – Катя заметно занервничала. Факт, что Дину развезло от единственной рюмки на старые дрожжи, был налицо. – Уж не думаешь ли ты сесть за руль?

– Я что – раненая? Поеду на такси, а за машиной вернусь завтра. Ничего тут с ней не случится. Двор у вас, вроде, спокойный.

От сердца немного отлегло, но беспокойство все же осталось.

– Может, останешься до вечера? Выспишься как следует и поедешь, – предложила она.

– Не могу, – отрезала Дина. – Дел много, а времени в обрез.

– Каких дел-то?

– Ты, со своим ограниченным кругом общения, не поймешь, – хоть это утверждение и прозвучало грубо, но являлось чистой правдой. Уже длительное время Катя общалась только с Диной и матерью, не считая вынужденного общения на работе. – Все, я потопала. Посуду перемыла, в сушилку сложила, в зале прибралась. Лежи и не хандри, – хихикнула напоследок Дина.

Когда за подругой захлопнулась дверь, Катя перевернулась на бок, свернулась калачиком и моментально уснула, пряча воспоминая о вчерашнем вечере подальше.

***

Декабрь в школе выдался напряженным. Весь педагогический состав лихорадило в преддверии Нового года. Директор школы – настоящий энтузиаст своего дела с двадцатипятилетним стажем работы – составил обширный план мероприятий на декабрь и распределил ответственность за проведение каждого между преподавателями. Катю назначили ответственной за проведение конкурса рисунков и поделок «Подарок Деду Морозу». Те часы, что были свободными от уроков, она тратила на сбор бесконечных поделок и рисунков. Все это нужно было сгруппировать по классам и возрастам, оформить в специально отведенном для этого уголке. Кроме того, ее шестой класс принимал участие в поздравлении ветеранов Великой Отечественной войны, которое должно было состояться двадцать пятого декабря, и Кате приходилось постоянно репетировать номера с их участием. Естественно, она очень уставала и возвращалась домой практически на автопилоте.

В один из таких декабрьских дней она возвращалась домой после экскурсии с классом по местному краеведческому музею. Ошарашенная очередным директорским заданием провести среди учащихся средней школы экспресс-конкурс «Серебряное перышко», посвященный тому же Новому году, Катя размышляла, что если так и дальше пойдет, то встречать Новый год ей не захочется по причине крайней физической усталости и сильно притупившегося интереса.

Катя и раньше не очень жаловала этот праздник и не разделяла эйфории подруг в период подготовки к нему. Сколько себя помнила, каждый год встречала вдвоем с матерью – суровой женщиной, ставшей такой, как подозревала Катя, борясь с жизненными трудностями. Отца своего она не знала, он умер, едва ей исполнилось три года. С раннего детства Катя знала, что никакого Деда Мороза не существует и подарки детям под елку кладут родители. А поскольку нет Деда Мороза, то не было и подарков по той простой причине, что зарабатываемых матерью денег едва хватало, чтобы сводить концы с концами. Стандартные селедка под шубой и пельмени, как символ наступающего года, на столе, бой курантов в двенадцать часов и приказ матери отправляться в постель в половине первого. Вот и все, что отличало этот день от всех остальных.