- Снежок, у меня и так все прекрасно. Вот, например, красивая и почти раздетая женщина лежит со мной в постели. – пошутил Эрик, и вдруг отпустил мой подбородок.

Обхватил мою шею сзади ладонью и потянул на себя.

Я честно пыталась отпихнуть его, краем сознания понимая, что всего одно движение, одно касание, и я опять пропаду.

Снова растворюсь в этом чужом, незнакомом, странном мужчине, забыв обо всем и теряя саму себя. А мне нельзя, никак нельзя...

Поэтому уперлась ладонями в каменную грудь, чтобы оттолкнуть. Да так и замерла, наткнувшись на жадный, потемневший взгляд, горящий жгучим, голодным огнем. И, не в силах сопротивляться, обмякла, сдалась, чувствуя, как уже плавлюсь, растворяюсь, исчезаю в этом пламени…

- Снежа. – пробормотал он хрипло и потянулся ко мне.
Легко коснулся губами моего рта, будто пробуя на вкус забытую сладость. Поймал нижнюю губу. Прижал, помял, чуть прикусил. Потрогал верхнюю, гладя и обводя изнутри языком.

И когда я судорожно вдохнула, пронзенная тысячей маленьких иголок удовольствия, требовательно захватил мой рот своим, окончательно выбивая из моей головы все мысли.

14. Глава 14

«Девочка моя… маленькая...». - не знаю, откуда мог взяться этот шепот, но я его слышала.

И руки, - жесткие, уверенные, идеальные, - смяли мою спину, стиснули ягодицы и снова пошли по спине гладя, придавливая и трогая ровно так, как мне надо.

Поднялись к шее, ведя по коже кончиками шершавых пальцев, занырнули в волосы. Потянули, погладив затылок, и снова спустились по шее вниз, к крыльям лопаток, которые он накрыл ладонью.

И в следующий миг я уже лежала под тяжелым телом Эрика, постанывая и запрокидывая голову, а его губы и язык оставляли горячие дорожки на моем подбородке и шее.

Жадный рот пошел вниз, к выступающим ключицам, прикусывая их зубами и тут же проглаживая языком. И ниже, к моим мгновенно сжавшимся соскам, трогая их сначала губами, затем языком. Резко втянул один в рот, заставив меня дернуться от болезненного, сладкого удовольствия…

Двинулся ниже, лаская дрожащий в нетерпении живот, и дальше. Туда, где я вся корчилась от дикого, почти неконтролируемого желания.

И когда я, задыхаясь и поскуливая от нетерпения, выгнулась, вцепилась в каменные плечи и, широко разведя ноги, со стоном потянула Эрика на себя, он остановился.

Прижался губами к моему рту:

- Скажи мне это…

- Скажи... – снова потребовал хрипло, кусая мои губы и почти рыча от нетерпения.

- Попроси меня... – прошептал, прижимая своей горячей, сладкой, неподъемной тяжестью, выдавливая из меня воздух, мысли, все чувства, кроме одной: хочу, хочу тебя…

Заставляя меня хныкать и задыхаться от нетерпения. От узнавания и острого желания его тела, его рук, запаха, движений. Всего того, что я отчаянно пыталась и не смогла забыть, бессонными ночами ворочаясь и изнывая от воспоминаний.

И я хриплю, мычу, извиваюсь под ним. Вцепляюсь в него и тяну к себе – мой, мой… Наконец, снова мой.

- Скажи, Снежа. – на краю сознания его голос, тяжелый и хриплый. И рваное дыхание, обнимающее меня даже крепче его рук.

- Эрик, пожалуйста. – сиплю искривленным ртом. Царапаю его спину и с силой кусаю плечо, маячащее рядом с моим ртом.

- С-сука. – сдавленно шипит он и впивается в мой рот. Жадно, жестко, требовательно, не жалея меня, и не думая о моих чувствах.

Но мне и не надо, чтобы о моих, если я с тобой. Мне не нужны мои чувства, их давно нет. А может и не было никогда, я уже не помню... Это с тобой я живая, настоящая, реальная… Без тебя - нет…

- Эрик... – жалко скулю, потому что еще миг и меня опять не станет.