«Интересно, уела я его или нет?» – пронеслось в голове.

– Может, и так! – неожиданно весело рассмеялся Гарон. И вновь заговорщицки склонился в мою сторону. – Видишь, как интересно. Так что хватит тратить мое время. Решай – аннулируем договор? Или ты участвуешь?

Я с тоской поглядела на его экземпляр договора, лежащий на столе. А ведь и мой тут, рядом – свернутый, у меня в кармане. И аннулировать их так просто… А решать нужно прямо сейчас!

Да что за беда-то?! Что за такая мировая несправедливость, что мне приходится принимать судьбоносные решения в спешке? Откажусь сейчас – и, возможно, буду жалеть об этом всю жизнь.

И тут меня осенило. Практически самый главный вопрос оставался нерешенным.

– Если можно, еще пара вопросов, прежде чем я приму окончательное решение, – улыбнулась я. – Я из другого мира. Моя практика длится два месяца. Что, если для меня действительно найдется пара? Я уйду на Землю, и мы будем разлучены навсегда? Не находишь, что это получается очень… жестокий эксперимент?

– Совершенно не проблема, – усмехнулся декан. – В этом случае кто-то из вас отправится на постоянное место жительства в другой мир. Ты останешься здесь. Или твой… хм… избранник пойдет на Землю – тут уж как сами решите. Никаких законов, запрещающих межмировую миграцию, у нас нет. Насколько я знаю, у вас тоже.

Я задумалась на несколько мгновений. Как у него все просто! И очень захотелось в эту простоту поверить. Согласиться бездумно, просто довериться бархатной твердости, что звучала в голосе декана, ощущалась во всей его фигуре, в чертах лица.

Но…

– Так что мне придется делать? – спросила я. Ведь о ходе эксперимента он мне так и не рассказал.

Гарон закатил глаза, демонстрируя, как ему надоело мое недоверие.

– Уже сегодня тебе и группе товарищей предложат принять пыльцу гарбиарии – в какой форме, сейчас решается. Некоторые особо ретивые ученые никак не могут договориться, что лучше – настойка для приема внутрь, ванна с пыльцой или, допустим, духи. Возможно, вам даже разрешат выбрать. Дальше ты будешь проходить свою практику. Просто учиться. И если кто-то внезапно воспылает к тебе любовью, а ты, допустим, испытаешь хотя бы частично ответные чувства, то вас проверят особым образом, является ли ваше влечение следствием действия гарбиарии, или просто у вас юношеская влюбленность. А уж как вы будете (или не будете) общаться – решать вам. Единственное условие – ты должна сходить с претендентом хотя бы на три свидания. Дать ему шанс. Очень страшно, адептка Мошкина, да? «О ужас, в этом мире меня могут пригласить на свидание!»

– То есть мне не придется… – я осеклась, произнести то, чего я опасалась, в присутствии декана было совершенно невозможно.

Точно покраснею! Или провалюсь сквозь землю. Ведь стоило подумать о постели, как в голову полезли картинки об интимном общении с этим ослепительным красавцем. Брутальным и вредным.

– Да не придется, успокойся ты уже, адептка Мошкина! Любое интимное общение – даже держаться ли вам за ручку – на ваше усмотрение. Не хочешь – не надо. Все, вопрос закрыт? Я могу вернуться к своим прямым обязанностям? Или сожжем договор, а пепел развеем по ветру? Решай. Портал работает до трех часов дня, у тебя осталось не так уж много времени.

Несколько мгновений я боролась с собой. Ощущала себя последней дурой. Мнительной дурой.

И, конечно, просто из вредности хотелось упереться рогом. Отказаться. Или мучить Гарона еще часа полтора. Но это еще глупее. И точно будет выглядеть как попытка продлить общение с ним.

– Да нет, поучаствую. Мне тоже интересно, магистр декан, – наконец ответила я.