Столица Лидельмиля представлялась мне по меньшей мере невероятной: огромной, магической, величественной с примесью королевского шика.

Но увы и ах! Каково же было мое разочарование, когда великолепие сменилось обычным городским уродством. Мрачные и неказистые домишки окружали центральную площадь, а на окраинах и вовсе никакого разнообразия. Уныло и неброско. Люди все куда-то спешили: не поднимали головы, смотрели себе под ноги. Дамы предпочитали в одеждах темные цвета, наряды простого кроя и желательно под горло. У троих «модниц» я заприметила черные зонтики в руках: ни тебе кружев, рюш, как на поминках…

— Мы не ошиблись? Может это какой-то рабочий квартал? — я посмотрела в окно экипажа после пробуждения и с ужасом перевела взгляд на леди Элеонору.

— Это столица. Все верно. Я забыла тебя предупредить, чтобы ты не нафантазировала себе лишнего.

— Но почему так?

— Пятилетний запрет на радость. Жена короля умерла во время родов, ребенка лекарям удалось спасти, а она бедняжка не перенесла нагрузки. Сердце оказалось очень слабым.

— Как же так? — я искренне сожалела жителям столицы.

— Уже год король носит траур и никак не может выбрать себе новую королеву. За государственными делами и заботой о наследнике, он совершенно позабыл о простом для своего народа. Все торжественные мероприятия в публичных местах невозможны. Поэтому люди перестали встречаться и выходить в свет. Лишь изредка позволяли себе собираться небольшими группками. Устраивая маленькие приемы, без излишней помпезности.

— Почему они так легко смирились?

— Страх! Никто не знает истинной реакции человек не отошедшего от горя. Король замкнулся в себе, и с маниакальностью занялся вопросами внешней политики, — женщина склонилась ближе и перешла на шепот: — Поговоривают отношения с Касаденией стали весьма напряженными.

— К такому невозможно привыкнуть! Даже самый замкнутый человек захочет общения и смены обстановки.

Кто-кто, а я знала об этом не понаслышке. Особенно, когда дома тебя встречал по вечерам робот-пылесос вместо домашнего питомца, в раковине грязная чашка с присохшим чайным пакетиком (потому как торопилась с утра).

—  Многие уже привыкли к этим требованиям, — пожала плечами Элеонора. — Казалось бы, прошло не так много времени, но город сильно сдал за эти месяцы. Цветные вывески сменили на черно-белые надписи, с улиц исчезла прекрасная и добрая музыка, никто больше не смеется, торговцы вынуждены были убрать передвижные лавки. Люди попрятались, поэтому и мой салон тоже пострадал. Все лучшие и постоянные клиентки засели в своих домах, а женщин так и вовсе стали попирать в правах. Я осталась единственной женщиной, кто владеет салоном на главной улице города.

— А остальные исчезли?

— Внезапно. Прошел какой-то месяц и многие позакрывались, — тяжело вздохнула леди Элеонора.

Витрина салона «Бридж Бьюти» ничем не отличалась от многих других. Темная драпировка, на фоне которой, стеклянные пузырьки духов с пульверизаторами располагались в плетеных корзинах.  

Непривлекательно. Настоящая антиреклама. Страшно представить, что там было внутри салона.

Я промолчала, и постаралась сделать лицо поприличнее, а заодно не думать о том, какая это была убогая витрина.

— А почему здесь представлены только образцы духов?

Я помню леди Элеонора упоминала, что их семейное дело завязано на производстве изготовления парфюма, но тогда бы женщина не назвала салон с приставкой «бьюти». Значит, ассортимент предполагал большее разнообразие.

— Я специально приглашала оформителя сюда. Он предложил сделать акцент на основной продукции, а весь ассортимент уже показывать внутри.