Люба приехала на автобусе – водить машину она так и не научилась, как ни настаивал на этом Иван. Теперь же Люба жалела, что не слушала мужа. Дорога изрядно вымотала её.

Городок встретил Любу довольно приветливо. Утро дышало свежестью, легкая суета царила на улицах, но не было той нервозности, которая присуща большим городам. Люди здоровались друг с другом, улыбались, словно все всех знали. Люба шла по улице, разглядывая витрины магазинчиков, и чувствовала, как напряжение последних дней постепенно отпускало её.

В небольшом уютном кафе, прямо за автостанцией, за столиком у окна сидела Марго – давняя подруга Любы, с которой они не виделись, пожалуй, с самого школьного выпускного. Марго была поглощена чтением книги, тонкий лучик солнца играл в её золотистых, идеально уложенных волосах.

Если бы Марго не подняла руку, когда Люба вошла в зал, та прошла бы мимо, и не узнала бы, что эта элегантная и ухоженная женщина – та самая Ритка, которую в школе дразнили «Ритка – Улитка» за её медлительность и нерешительность. Одна только Люба дружила с ней в классе – исключительно по доброте душевной.

– Любка! – воскликнула Марго, вскакивая из-за стола. – Не может быть! Это ты?

Они обнялись, смеясь и вскрикивая от радости.

– Ритка! – удивилась Люба. – Ты так изменилась! Просто не узнать!

Сразу после школы Ритка переехала из посёлка в город и, словно бабочка, выпорхнувшая из кокона, превратилась в Марго. Отучилась на дизайнера интерьеров, устроилась на работу в престижную фирму, вполне удачно вышла замуж – и жизнь забила ключом.

И вот Любовь сидит напротив старой подруги, попивает кофе из миниатюрной чашки, над которой в хуторе все смеялись бы как кони. Ароматный напиток приятно согревал душу, а лёгкая джазовая мелодия, льющаяся из динамиков, создавала атмосферу полного умиротворения.

– А дети? – любопытствовала Марго, её глаза сияли искренним интересом. – Детей ты обещала показать!

Люба достала телефон, нашла фотографии своих детей и протянула подруге детства.

– Это Серёжа, старшенький мой, моя кровинушка, – приговаривала Люба, пока подруга разглядывала её повзрослевшего сына. С фотографии смотрел высокий, широкоплечий парень с открытой улыбкой. Темные, слегка вьющиеся волосы, как у Ивана, и такие же тёмные, пронзительные глаза.

– Какой большой он у тебя! – выпучила глаза от удивления Марго. – Жених готовый!

– Да, он у нас весь в папу – богатырь, – улыбнулась Люба, но в улыбке её Марго заметила целое море грусти.

– Скучают, небось, по папе? – сочувственно спросила Марго.

– Этот виду не показывает, – сказала Люба, указывая на сына на фото и смахивая с ресниц выступившие на глазах слёзы. – Мужчина как-никак… А вот Алёнка скучает. Очень!

И она перелистнула альбом на телефоне, чтобы показать подруге, как выглядит её повзрослевшая уже, семнадцатилетняя дочь. С фотографии смотрела девушка неземной красоты: светлые, как у матери, волосы, большие синие глаза, тонкие черты лица.

– Да, папина дочка, – с печальной улыбкой сказала Марго. – Любила его, наверное, сильно…

– Любила… И любит… – еле сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, говорила Люба. – Она верит, что папа смотрит на нас сверху. Разговаривает с ним. Так забавно. И так грустно…

– Жесть! – не смогла найти другого слова Марго. – Бедные дети! Ты-то как?

– Да я-то что? – пожала плечами Люба. – Мне некогда горевать. На мне теперь дети, и хозяйство всё… тоже на мне. Родители Ванины один за другим ушли, когда сына потеряли. Не представляю даже, каково это, хоронить своего собственного ребёнка.