– И? Ты работал с ней. – Я старался говорить аккуратно, чтобы не обидеть Илью, хотя, кто его знает, может, и он недалеко ушел в определенном смысле от своего коллеги Сучкова. – И что потом? И когда это было?
– Да я уж точно и не помню, несколько дней тому назад. Я написал акварельный набросок, мне показалось, что вполне себе удачный, такая Ева с яблоком… Заплатил Зое, и она должна была пойти на автобус, в деревню. Но вижу в окно, она направилась прямиком к нашему доктору. Думаю, это ее у него видели, я же слышал, как мужики говорили что-то о том, что у доктора живет какая-то женщина. Никто у него не жил, это Зойка к нему приходила. А что, я его не осуждаю, мужик одинокий, почему бы и нет?
– Значит, полагаешь, что это ее убили вместе с Максом?
– Предполагаю, – поправил меня Илья. – Ну вот и все, что я хотел тебе сказать. Сам-то я точно не буду давать показания, не нужно мне это. Я вообще занят. А вот ты, если тебя спросят, ну если к тебе сюда снова следователь заглянет, скажи, что кто-то, мол, тебе сказал, что у доктора бывала Зойка. Я так понял, что тело не опознали… Просто хотел помочь. У нее же, думаю, близкие есть, может, ищут. Так ты им помоги. А я пошел.
И Илья быстрым шагом направился к выходу.
Я, придя в себя через пару минут, тоже собрался уходить. Мне оставалось не так много времени до звонка Фиме. А где звонок, там и встреча. Я должен теперь просто мчаться в Москву!
4
– Его зовут Осип Иванович Туманов, сорока двух лет, нейрохирург. Он, слава богу, жив и здоров! – С этих слов Костров начал делиться со мной полученной им информацией. Мы встретились с ним все в том же кафе на Арбате. Я смотрел на праздно разгуливающих людей или посетителей кафе, о чем-то мирно болтающих, и завидовал им, что из их-то дома не пропала убийца. Да, именно так я и думал. Что ж, уже то, что ее муж жив, вселяло какую-то надежду на благоприятный исход. – И у него действительно два года тому назад пропала жена. Но…
И здесь не очень-то эмоциональный Фима вдруг хитро улыбнулся и поднял кверху указательный палец:
– Уже через пару дней она нашлась. Так что все в порядке. Если, конечно, речь идет именно об этом Туманове. Но у других Тумановых, мы проверяли, жена вовсе не пропадала.
– И что все это может значить? – растерялся я.
– А вот ты сам и подумай.
– Она пропала, – сказал я. – После нашего с тобой разговора я отправился к себе домой, а ее там нет. Словно ее и не было. Полагаю, что она выбралась через балкон.
Костров посмотрел на меня с подозрением. Я же почувствовал себя полнейшим идиотом.
– Так, ладно. – Фима словно очнулся и переключился на другую тему. – Я беседовал со следователем, который ведет дело об убийстве доктора Селиванова и девушки, личность которой еще не установлена. Дело им представляется трудным. Нашлись свидетели, которые видели какую-то девушку в доме доктора, но кто она и когда появилась и сколько времени с ним проживала, никто точно сказать не может. Полагаю, что они и видели как раз твою Ольгу. Хотя…
– Вот именно! – воскликнул я. – «Хотя»!
И я рассказал ему о недавнем визите художника Безобразова и об его легкомысленной натурщице Зое Храменковой, которая, по его словам, как-то раз направлялась к дому доктора.
– Получается, если верить им обоим, Безобразову и Ольге, у доктора в доме могли время от времени находиться сразу две женщины, так?
Трудно было с ним не согласиться.
– Понятное дело, что в доме доктора работали эксперты, которые действительно обнаружили там следы пребывания молодой женщины. Одежда, косметика и прочее. Взяты отпечатки, следы, биологический материал с расчески, простыней, полотенца, белья… Словом, все, что необходимо. Я со своей стороны могу прислать в твой дом моего знакомого эксперта из независимой лаборатории, который обследует и твой дом на наличие следов Ольги для того, чтобы потом сравнить их со следами в доме Селиванова. Таким образом, мы будем точно знать, действительно ли с ним проживала именно она.