Как ни странно, ему приснилась Злата, в свадебном платье. Сумбурный сон, но весьма волнительный и крайне возмутительный. Кажется, он начинает сходить с ума. И ведь знает, что подавление своего желания обычно ни к чему хорошему не приводит. Еще и Элла слишком далеко. И Злата вынуждает не только нервничать, но и себя касаться. Он как обжегся, когда дотронулся до ее рта. Для него это по-настоящему больно. И оставляет стойкое ощущение постороннего тепла и мягкости женских губ. И ведь угадала, что у него фобия. Однозначно. К женщинам. Особенно к Златославе в данный момент – фобия, которая набирает обороты с каждым днем. Ведь невозможно не реагировать на эту девушку, когда она верещит под ухом и все время вторгается в его личное пространство.

В итоге – он сорвался, голос повысил. Ведь еще никогда не возникало такого явного желания выпрыгнуть из самолета, хоть без парашюта. Он даже не понимал, как с ней разговаривать и что говорить. Очень проницательная девушка, наблюдательная. Ведь и про Машу угадала. Теперь ему придется извиняться за свою несдержанность. Хоть остальное время полета прошло в тишине и спокойствии. В машине тоже не проронила ни звука. А он наконец-то почувствовал себя виноватым, слегка. И немного оскорбленным, когда она молча и гордо вышла из машины, пусть даже он окликнул. Хотел извиниться, чтоб не расставались на неприятной ноте. Но Злата даже не стала его слушать.

Первый же вечер дома – сразу к Элле, снимать стресс и напряжение. Снова без особенных прелюдий. Зато с такой страстью, которую не ожидал от самого себя. Его любовница осталась довольной. Подумала, будто он так сильно истосковался по ней за время разлуки.

На следующий день отправил к Злате курьера с коробочкой эксклюзивных конфет, ассорти. Она оценила.

– Благодарю за сладости, это было неожиданно, – призналась она после семейного ужина, когда оба вышли проветриться к бассейну, а заодно и поговорить. – Но вряд ли тебя это спасает. Ты кричишь на меня, ты игнорируешь меня и избегаешь. Я просто в ужасе, что скоро стану твоей женой.

Такая красивая. В легком голубом платье до колен. И такая вредная.

– Это ненадолго, – напомнил он.

– И слава Богу! Иначе, я либо повесилась бы, либо сбежала в другую страну.

Гавриил попытался улыбнуться – не получилось. Ведь Злата явно шутила. Только за этой шуткой стояла сплошная правда – правда об одиночестве. Нет такой женщины, которая сможет полюбить его настоящего и со всей искренностью.

– Я смогу вести себя иначе, если ты прислушаешься к моим просьбам, – озвучил он честно.

Она фыркнула, подошла ближе, встала прямо перед ним и, глядя в глаза, сказала:

– Хорошо, я постараюсь. Только вот не пойму – это со мной что-то не так или с тобой?

– Полагаю, со мной.

– Что?

– Это сложно объяснить.

– Угу, – согласилась она. – Так Рафаил все знает? Про Машу. Что ты ее любишь.

– Мой брат знает обо мне больше, чем я сам.

– И как ты живешь с этим?

– Спокойно.

– Но это не нормально, согласись.

– Как и то, что мы это обсуждаем, когда я просил тебя забыть, – напомнил он, начиная слегка злиться.

– Ладно-ладно, считай забыла. Только и у меня есть одна маленькая просьба.

– Какая?

– Можешь меня поцеловать? – вдруг произнесла она. – Потому что твое недавнее «разберемся» меня не устраивает. Предлагаю отрепетировать наше «горько» прямо сейчас, чтоб не сконфузиться перед сотней гостей.

От такой просьбы резко бросило в жар. Гавриил совершенно не был готов целовать Злату ни сейчас, ни тем более на свадьбе. А ведь они со Златой только помирились. И вообще в одной команде. Но просьба подобного рода для него неприемлема.