- Изета, - встретил меня с удивлением преподаватель, как только я взяла с его стола один из листов с заданием, - а что вы здесь делаете?

- Как что? Я пришла на зачет. – Не поняла я вопроса мужчины.

- Вы не должны здесь быть.

- Простите, что?

- Мне явно дали сегодня понять, чтобы я не принимал у нас никакие зачеты. – Преподаватель взял с моей руки зачетку и положил его в сторону, подальше от всех остальных зачеток. – Вы больше не будете учиться в нашем университете.

- Как это? Кто вам такое сказал?!

- Ваша свекровь сегодня приходила утром.

- Свекровь? – не поверила услышанному, и переспросила вновь. – Кто приходил сегодня утром?

- Вы ведь замуж за Шамиля, сына Алихана, выходите? Так? – на всякий случай, чтобы не ошибиться, спросил преподаватель, я молча кивнула головой. – Ну вот, так оно и есть. Госпожа Тереза приехала в университет, как раз до вашего прихода сюда, и пошла прямо к декану. Это от него мы получили приказ, больше не принимать у вас зачеты.

- Но как такое возможно? Как…. Как смеет она вмешиваться в мою личную жизнь? Кто дал ей на это право?

Негодование бурлило во мне вместе с кровью, все тело содрогалось от нахлынувшей злости на Терезу. Я сейчас словно вулкан, которой вот-вот начнет извергать кипящую лаву, только вот вместо лавы у меня будут резкие, неприличные высказывания в адрес будущей свекрови.

Преподаватель лишь изумленно смотрел на меня, молчал, не знал, что и сказать.

- Может, вы примете у меня зачет? Я обязательно все улажу с Терезой, только чуть позже? – жалостно стала упрашивать старика.

Но тот в никакую:

- Извини, дочка, не могу. Приказ есть приказ. Поверь мне, если на то пошло, лучше не сопротивляйся. Они все равно тебе не дадут спокойно закончить учебу.

Я обещала себе больше не плакать, обещала не расстраиваться по каждому поводу и без. И не сдержала данного обещания. Слезы градом покатились по моим щекам, я не могу больше сдерживать ту обиду, что мне наносила эта семья каждым разом. Я готова сделать все, что они от меня потребуют, готова прийти в их семью в роли невестки и терпеть все их унижения, но посягать на самое драгоценное, что у меня было – на самостоятельную, независимую жизнь в университете – это очень жестоко. Такое чувство, будто Тереза намеренно перекрывает мне кислород, и от этого я задыхаюсь.

И теперь, я просто стою перед всеми своими одногруппниками, перед преподавателем, и просто плачу, жалея себя. Я не хочу уходить из кабинета, я хочу сдать этот зачет и получить возможность сдать экзамены. Четыре долгих, упорных года я училась для того, чтобы сейчас все это бросить? А как же моя мечта улететь в Англию?

- Изета, послушай меня, доченька, все не так уж плохо. – Принялся успокаивать пожилой мужчина. - Ты выйдешь замуж, нарожаешь мужу детей, займешься семейным хозяйством, а после поди и внуки уже пойдут. В этом и заключается женское счастье, разве не так?

От слов преподавателя мне становилось только печальнее. Не этого я хотела в своей жизни, не этому мечтала с ранних лет.

- Пойдем, дорогая, я провожу тебя до выхода. – Легонько прихватив за локоть, преподаватель повел меня к дверям. – Посиди пока в коридоре, попей водички и успокойся, и ты поймешь, жизнь в семье не так уж и плоха.

Когда дверь аудитории закрылась за мной, я поняла всю отчаянность своего положения. Ну как же так?

Прошло около получаса, когда из аудитории один за другим стали выходить мои одногруппники с довольными, счастливыми лицами. При виде меня, на радостных лицах тут же появлялась жалость.

Не в силах больше терпеть к себе жалость, я вышла из университета, и села прямо на холодную, бетонную лестницу парадного входа. Что я жду? Сама не знаю. Но домой я точно не вернусь. Пусть проводят «фидыд» без меня.