— Так мы недалёко, в соседнюю комнату. Вся еда куплена и разложена, твоя помощница уже там усажена, так что ждём только тебя. Вообще не понимаю, как она тебя терпит?! Быть голодным в кондитерской... У меня просто нет слов!

— Вот и молчи. Я никого не неволю. Что же касается Анюты, то она всегда может поесть, когда захочет.

— У меня нет слов по поводу тебя. Ты бы видела своё лицо, когда разукрашиваешь пряники…

— Пряники расписывают, — поправила я Игната.

— Да неважно, как это называется. Просто глядя на тебя во время этого занятия, так и хочется сбегать в книжный магазин и набрать тебе разукрашек. — И, не дав мне возможность съязвить, начал подгонять: — Пошли уже быстрее, а? Есть хочется, хотя нет... Есть я хотел эдак часа два назад, сейчас к моему состоянию больше подходит слово жрать. Заодно посмотришь, что мы там наворотили.

— Мне начинать бояться? — убирая крем для эклеров в холодильник, уточнила у парней.

— Сахарок, бояться тебе как бы уже поздно, — весело отозвался одноклассник. — Ты влезла в это по самое не хочу. Теперь только вперёд, как говорил Кутузов, «Отступать некуда!».

— А политрук Клочков добавил «За нами Москва!», — внёс свою лепту в моё просвещение Сергей.

— Наблюдает? — усмехнулась, видя, как Игнат осматривает столы в надежде что-нибудь утащить пожевать.

— Кто? — не понял вопроса Серёжа.

— Москва, говорю, наблюдает? — развила свою мысль более подробно.

— Конечно, — перехватил вновь инициативу Игнат, продолжая шарить голодным взглядом. Даже стало его немного жаль, что в принципе мне не свойственно, и для успокоения совести сунула голодающему пряник, который был принят с огромной благодарностью и практически молниеносно уничтожен, после чего Савицкий продолжил: — Видео наших с тобой «выступлений» имело оглушительный успех. Их успело посмотреть большое количество народу. Особо впечатлённые твоей харизмой оставили комментарии под постом, кстати, их на момент, когда я смотрел, было более полутора тысяч. Так что наши кулинарные шедевры ждут с нетерпением и критики, и простой люд.

Запнулась о порожек от этих слов, едва не упав, так что Савицкий, находящийся ближе всех, был вынужден подхватить меня одной рукой за локоть, а второй слегка приобнять за талию, или же мне пришлось бы красоваться на всех его видео с расквашенным носом. Выпрямившись и поблагодарив своего «спасителя», я не смогла скрыть от него нервозность.

— Да я как бы личность непубличная и…

— И забудь об этом. Это было вчера, а сегодня ты одна из звёзд YouTube, — «успокоил» Савицкий и потащил в импровизированную столовую, есть.

Каких-то радикальных перемен в помещении не было, да даже если бы и были, я не обратила бы на это никакого внимания. В данный момент все мои мысли занимали слова Игната. Вкус еды не чувствовала, просто наполняла желудок, правда, с большим трудом. Кусок застревал в горле, и приходилось его проталкивать чаем.

Когда я давала своё согласие на эту авантюру, о том, что нас будет смотреть огромное количество людей, как-то особо не задумывалась, в тот момент меня волновало, лишь сколько мне не хватает денег на первоначальный взнос, а вот сейчас прямо прониклась этим осознанием. И ладно, если это будут чужие люди, но ведь нас могут посмотреть родные, друзья, знакомые! Хотя там и не будет ничего плохого и противозаконного, но внутренний страх, что моя жизнь может полностью измениться и эти изменения могут мне не понравиться, приводил в нешуточное нервное напряжение.

Так что, когда зазвонил колокольчик входной двери, оповещая о том, что в кондитерской мы уже не одни, моя внутренняя истерия достигла апогея. Резко поставила чашку чая, расплескав при этом большую часть содержимого, и выбежала из комнаты встречать посетителей. И я уже не видела, какими взглядами меня проводили присутствующие.