Пока она заново наполняла плошку, в голове звучал голос Шар, говоривший: «Развлеки его слух». Элли вернулась со свежей водой и увидела Джейка, растянувшегося на постели, такого беспомощного, и вид этот был незабываем.

Все было готово к «водным процедурам». Она вытащила из шкафа черный шарфик и, к явному удивлению Джейка, завязала ему глаза, грубо затянув узел на голове.

Вода стекала по пальцам, с них падала мыльная пена. Когда же Элли наконец-то взяла в руки его член, с губ Джейка сорвался протяжный стон: он долго ждал удовольствия. Элли никогда не слышала у него такого голоса.

Его тело было вымыто и высушено, но Элли продолжала двигаться в полной тишине. Снова капала вода, снова летали пузырьки пены. Пальчиками обеих рук она намыливала его соски, нанося один влажный мазок за другим. Молчание. Резкая приятная судорога пронзила тело мужчины, став неожиданностью для них обоих. Элли грубо вытерла его грудь полотенцем.

Девушка с уверенностью поднялась с постели и сняла бюстгальтер, быстро наклонилась над Джейком и провела соском по его губам. Реакция была незамедлительной – он сразу схватил его зубами.

Тело пронзила боль, но, тем не менее, Элли не только не шевельнулась, но и удержалась от крика. Она протянула руку назад, нащупала его мошонку, начала ее гладить, потом сжимать, сильнее и сильнее…

И Джейк отпустил ее. Он еще пытался извиниться поцелуем, но она отодвинулась и убрала сосок от его лица.

Элли поднялась с кровати злая и раздраженная. Этот поцелуй был совсем не игривый.

– Извини, Джек, но твой хозяин Джейк не хочет, чтобы ты получил свою порцию секса. Он хочет, чтобы его задницу выпороли, и как можно скорее.

В свой голос она вложила всю только что испытанную боль. О чем он вообще думал? Что бы ей пришлось сделать, если бы он укусил сильнее? Как далеко он смог бы дойти?

В расстроенных чувствах Элли взяла сумку и достала оттуда еще одно приспособление, подготовленное Шар на случай острой необходимости. Это был уродливый черный кожаный кляп в форме головки члена. И, самое главное, Джейк пока еще не разглядел его. Она приготовилась закрепить ремешки ему на затылке.

– Прости меня, – произнес Джейк, нарушая таким образом обет молчания и не осознавая еще, что это были последние произнесенные им слова. Одной рукой Элли зажала ему нос, в другой держала на изготовку кляп и, когда мужчина наконец раскрыл рот, быстро заткнула его и крепко застегнула замочек на голове.

– Сейчас я выпорю тебя, засранец, – сказала Элли, добавив в свой голос металлические нотки, как у Шар. – Это будет тебе уроком на будущее. Не смей кусать руку своей госпожи. Поверь мне, у тебя будет самая сообразительная задница в городе.

Когда Шар клала все эти принадлежности в сумку, Элли питала слабую надежду, что ей все это не пригодится. Но сейчас она решительно опрокинула пакет и вывалила содержимое на пол. Там же оказалась и плетка.

– Она может показаться неприглядной, но когда я научу тебя ею пользоваться… – сказала тогда Шар.

Элли припомнила сейчас эти слова: плетка и впрямь выглядела скромно – маленькая ручка и множество тонких ремешков длиной более пятнадцати сантиметров.

– Нагнись, – скомандовала Шар, и Элли увидела в зеркале отражение собственной попки, которую подруга охаживала плетью. Поначалу свистящие удары то по левой, то по правой ягодице не приносили дискомфорта, но вскоре кожа начала гореть.

Джейк попытался что-то сказать с кляпом во рту, но эти звуки точно не были их неизменным сигналом о прекращении. Прокручивая в памяти инструкции Шар, Элли сделала шаг назад от своей жертвы и махнула плеткой: извивающиеся лианы ремешков прошлись по соскам Джейка. Если сначала она не попадала в ритм, то потом приноровилась. Меньше чем через минуту он уже изворачивался под ее ударами. Элли остановилась.