Или что так и не смогу оторваться от холодных камней, пока не найду могилу Терри.

В холле пробили часы, возвращая меня с того света.

Как бы ни было горько, могилу Терри я поищу попозже. Без магических приспособлений это явно не стоит делать.

Злая и мокрая, я поднялась в свою комнату переодеваться. Натянула ненавистную школьную форму, будто специально сделанную из колючей шерсти для особо извращенных пыток. Почесываясь во всех местах, бросила мокрый халат и ночнушку возле камина, горничная потом подберет. Если я сейчас начну раскалывать и перекладывать вещи, опоздаю окончательно.

Схватив одни тетрадки (учебники я оставила в школьном шкафчике), торопливо засунула их в рюкзак.

И выбежала на улицу, про себя удивляясь: почему это отец с рабочими так заспались сегодня и не стучат молотками с раннего утра?

Котик огромными скачками несся за мной следом, из острозубой пасти торчал хвост дожевываемой рыбы. На этот раз живоглот ее не упустил.

Я же летела, зажимая в зубах бутерброд с тунцом, выскользнувшие из хлеба рыбки падали прямо в широко открытый рот белого котика.

Я, как всегда, опаздывала в школу.

***

С самого утра весь сегодняшний день был какой-то не такой. Котик исчез сразу же за воротами особняка. Наверно, решил не отходить далеко от новообретенной кухни, надеясь получить второй завтрак сразу, как только проснутся мои родители.

На вурдалачьей поляне, к которой я кралась, как трусишка зайчик серенький, тоже никого не было. Я потратила немало времени, выглядывая из-за деревьев, готовая в любой момент на низком старте ринуться обратно к воротам особняка под защиту терна, дубов и родового заклятия. Но поляна передо мной безмолвствовала. Только тоненький дымок поднимался от потухшего костра в центре.

Сегодня все карманы школьной формы были набиты разнообразными средствами от вампиров и оборотней. За вычетом кошачьей мяты, разумеется, от которой я теперь шарахалась, как от огня, памятуя про брачную метку на запястье.

Не знаю, кто и когда мне так удружил, но царапины, складывающиеся в замысловатый узор, так и не исчезли, только побледнели.

Я подозревала, что наглый живоглот является фамильяром потомственных оборотней, и это он мне передал такой подарочек от своего хозяина. С чем я не намерена была мириться. Но вот круглобокого партизана надо было задобрить.

Одежда тоже не осталась без модернизации и была вымочена в настойке серебра и волчьей ягоды. Про то, что на ночь я выпила коктейль из свежевыжатого чеснока и теперь специфичное амбре летело за мной следом, я умолчу.

Поляна у развилки радовала приятной пустотой. То ли время слишком раннее и вурдалаки разошлись по домам после ночных гонок, то ли в данный момент они загоняли иную добычу.

На что указывали… Кхм! Висящие на ветке мужские боксеры. В том, что это не женские панталоны, я была уверена.

На траве в беспорядке валялись наспех сброшенные кроссовки. Почему я решила, что вурдалаки просто выскочили из обуви? Да потому, что все шнурки были завязаны, а внутри ни одного вурдалака.

Вся трава и ветки деревьев увешаны ошметками одежды. На самом высоком дереве печально покачивались чьи-то джинсы, вернее – один пояс от них, штанины представляли собой развевающиеся на ветру полоски ткани.

Ясно, что оборотни обращались в спешке, разрывая на себе одежду.

Как бы то ни было, на поляне не наблюдалось ни одного местного хулигана, обращенного или нет.

Радостно скача по дороге, я не видела, как за моей спиной из всех кустов, словно зомби, восставали побитые и подранные в клочья вурдалаки. При этом абсолютно голые.