Весь двор перед особняком был устлан туманом, будто затянут саваном, ничего не разглядеть, все серо, безрадостно и уныло. А солнце едва вознамерилось подняться над горизонтом, но даже и не думает спешить.

Подоконник по-прежнему пачкали оплывшая свеча и пепел сгоревших растений. По подтекам воска, в этот раз стекшим с подоконника на ковер, я догадалась, что свеча новая с этой ночи. И не одна. Призрак Терри, как и обещал, сторожил мой сон. Всю ночь.

Ишь ты, аристократ теперь пребывает в бестелесном состоянии, а свечи тратит по-хозяйски!

Где-то под окнами послышалось жалобное «Мау-у-у!», и я поняла, что без кормления котика этим утром не обойтись. Толстобокий наглец вознамерился во что бы то ни стало позавтракать именно в моем доме и наесть еще большие бока и ряху. О чем он и сообщал всему миру душещипательными завываниями.

Вздохнув (под кошачий вой все равно не заснуть), я спустилась вниз на поиски кухни и еды.

Ни того ни другого я не нашла.

Я оббежала холл первого этажа, ища проходы на кухню, везде пусто. Не знаю зачем, может быть для того, чтобы мохнатая зараза так душещипательно не вопила, я открыла входную дверь. Котик, ломая кусты, бросился на крыльцо и материализовался у порога. Но в дом заходить не захотел, крутясь возле, а увидев меня, только еще громче завопил.

– Ладно-ладно, сейчас покормлю! – Дикий мяв заставлял искать кухню активнее.

Под голодный концерт я ринулась на поиски заветной комнаты с холодильником.

Пробежала коридор, оказалась в холле и повернула налево, пролетев через гостиную, проверяя двери в конце этого крыла.

Всего лишь комнаты и один шкаф, дверь которого я приняла за вход в кухню. Я направилась к последней двери в самом конце. Не сбавляя скорости, влетела в нее и резко затормозила.

Мне почудилось, что я оказалась в лесу. Вокруг сплошные деревья, ветки да сухие кусты. Оправившись от шока, я разглядела пыльную плетеную мебель, какие-то гниющие тряпки, видно покрывала, чугунные скамейки вдоль стеклянной стены и поняла, что я в заброшенной оранжерее. А вовсе не в дремучем лесу, и опасаться того, что сейчас из-за кустов выскочит страшная колдунья Гингема, не стоит.

Я зачарованно побрела вдоль рядов деревьев, обходя грядки с магическими травами, увы, давно погибшими, кадки с засохшими растениями, отводя с прохода свисающий с потолка сухостой.

Мертвая оранжерея смотрелась зловеще. Тем не менее я могла представить, как волшебно здесь было, когда все цвело и пахло. Казалось, терпкий аромат душицы и тимьяна все еще витает здесь, хотя на самом деле, скорее всего, это был запах гниющих листьев и грибов.

Котик прилип к стеклу и распластался по нему, рассмотрев меня сквозь пыль и грязь, тут же принялся, как муха, ползать вдоль прозрачной стенки и орать. Но я была слишком поглощена масштабами увиденного, чтобы обратить на его истерику внимание.

В конце оранжереи виднелась дверь; устав слушать душераздирающие вопли, я со вздохом открыла ее.

От этой двери в сторону леса вела тоненькая утоптанная тропинка. Не тот ли это короткий путь до деревни, о котором говорила миссис Стилл?

Не знаю чем, но туманный лес незримо манил меня, я даже сделала шаг вперед, будто оттуда звали.

Кто-то схватил за ночную рубашку и потянул назад, настырно и грубо останавливая.

Туман мигом развеялся и превратился в обычный пар над землей. Да и лес растерял вся свою загадочность и притягательность.

Среди непроходимых зарослей и поломанных ветвей никого не было, а вот по мурашкам, пробежавшим по спине, я определила, что рядом со мной кто-то есть!