– Арден. Мэри Арден, – прошептала Мэри. В этот миг ей не нужно было притворяться, чтобы выглядеть слабой и ошеломленной.

– Двери уже открывают, – сообщил Рейнберн. – Ни еда, ни компания вас не разочаруют, обещаю. Я здесь уже несколько дней – провожу тут время, пока мое поместье приводят в порядок, обновляют, и готов биться об заклад, что я набрал не меньше полустоуна.

– Вы полагаете, это разумно? – тихо спросила Мэри, пока люди с шумом проходили мимо них.

– Бауэр по своей натуре хищник. Если он заметит, что вы мною интересуетесь, то постарается отвлечь вас от меня. Я прежде не мог видеть вас на сцене? Ваше лицо кажется мне знакомым.

Даже Оливер не узнал ее, когда она предстала перед ним в своем настоящем обличье, а ведь они больше года провели в обществе друг друга.

– Сомневаюсь, – покачала она головой. – Это моя п-первая роль.

– У вас сейчас трудные времена, да? Что ж, надеюсь, эта старая форель, миссис Ивенсон, хорошо вам платит. С меня она взяла целое состояние.

Мэри рассердилась.

– Уверяю вас, вам будет не на что жаловаться, – сказала она. – А теперь давайте больше не говорить о бизнесе. И если вы притворяетесь, что волочитесь за мной, делайте это так, как надо.

Лорд Рейнберн оценивающе посмотрел на нее.

– Постараюсь, как могу. Вы кажетесь такой милашкой, а вот язычок у вас острый. Кто этот мальчик с вами? Не он ли секретарь в агентстве?

– Какую часть просьбы больше не говорить о бизнесе вы не поняли, милорд? Вы все испортите до того, как рыбка заглотнет крючок!

Откинув голову, лорд Рейнберн рассмеялся, отчего несколько человек посмотрели на них. Подведя Мэри к концу длинного стола, Рейнберн плюхнулся рядом с ней вместо того, чтобы занять место напротив.

Столовая постепенно заполнялась, хотя, похоже, гости с неохотой усаживались поблизости от лорда Рейнберна и Мэри. Его репутация, как всегда, была с ним рядом. И если бы он не вмешался в ее ссору с Оливером и не увлек Мэри за собой, то ему, вероятно, пришлось бы сидеть в одиночестве. Группа спортивного вида джентльменов уселась на расстоянии нескольких стульев от них, но их не узнала.

Мэри удивлялась про себя, как Рейнберну удалось провести здесь несколько дней. Ей придется мягко намекнуть ему, чтобы он не вмешивался.

Хотя, возможно, у Рейнберна есть резон это делать. Мужчины обычно охраняют свою территорию и часто жаждут того, что им не принадлежит. Ну а пока она не хочет стать костью, за которую дерутся два красивых бородача, все это может помочь ей в достижении цели.

Мэри захотелось рассмеяться. Двое мужчин! Никогда в жизни она не была так близка к двум привлекательным мужчинам, как в этот вечер. Она могла ощущать запах его одеколона – «Букет Бленхейма», ее любимый аромат, и сосчитать серебристые волоски в его бороде. Его бедро прикоснулось к ее ноге, и Мэри отодвинулась.

Быстроногие официанты вышли из кухни и принялись расставлять на столе фарфоровые блюда. Еду подали по-домашнему, хотя рядом с ними не оказалось никого, к кому можно было бы обратиться с просьбой передать блюдо с блестящими устрицами.

Мэри посмотрела на стулья, отделяющие их от других гостей.

– Может, нам подвинуться к ним? – спросила она.

– Надо бы, но только для того, чтобы устроить неразбериху, – парни нервничают. Но мы этого делать не будем. – Барон поднял вверх палец, и рядом с ним тут же появился молодой веснушчатый официант.

– Нам понадобятся отдельные блюда, приятель. Позаботься об этом. – Лорд Рейнберн сунул несколько монет в затянутую в перчатку руку официанта. Через минуту перед ними стояло блюдо с таким количеством устриц, одолеть которое двоим людям было не по силам.