И теперь это ледяное:

– Сама справлюсь. Алексею привет. Я вам тоже желаю здоровья. С наступающим.

– Если что звони… – но в трубке уже было молчание. Разговор прервался.

Люба тяжело вздохнула. Ей было одиноко без Апельсинчика и ее шумной семьи в их с Алексеем огромном загородном доме. Подруга до всех этих событий охотно и часто приезжала, они устраивали вечеринки, чудили. Люська – огонь просто! Этакий живчик, зажигалочка. Во время пандемии сама Люба тоже ушла на удаленку. Лекции, семинары – все теперь было дистанционно. И Люба не могла не признавать, что это идет во вред учебе. Прием пациентов тоже приходится вести удаленно. Совсем как в те далекие времена, когда Люба, тогда еще по первому мужу Петрова, после ужасной аварии и выкидыша страдала агорафобией и вела консультации только по Сети. Теперь чуть ли не у половины эта агорафобия! Боязнь покинуть четыре стены. Но что делать? Леша говорит: все серьезно.

– Надулась? – Муж положил ей руку на плечо. Люба невольно вздрогнула:

– Ты как кот подкрался. Неслышно.

– Не хотел спугнуть твое примирение с лучшей подругой. Но, похоже, напрасно старался. Люська упертая.

– Она и в самом деле не верит в коронавирус. Называет его барановирусом, талдычит про какой-то золотой миллиард. Мол, в живых оставят только избранных, а остальных – под нож. Скажи мне честно: кто прав?

– Этого никто тебе сейчас не скажет, – муж грустно улыбнулся. – Просто живи, поняла? Кстати, что у нас на ужин? Праздник, как-никак. Хоть и грустный. Боюсь, новостей, которых мы так ждем, не будет. Масочный режим затянется надолго. И пандемия тоже.

– Я заказала еду в ресторане. Себе рыбу, тебе мясо. Закуски какие-то, пару салатов. Я по-прежнему не умею готовить.

– Я и не надеялся на лучшее, когда на тебе женился. Только на понимание. Рад, что не ошибся. Ну, не реви. Она вернется. У Ивановой полно недостатков, но она незлопамятная. Я тебе предсказываю… – Он сделал загадочное лицо. – Не далее как в каникулы ваше примирение состоится… Кого-нибудь убьют, и вы снова кинетесь на поиски маньяка. Люська еще будет рыдать у тебя на груди.

Люба вытерла слезы. Надо Новый год встречать. По крайней мере, она первой сделала шаг к этому примирению.

– Горло болит? – допытывалась Люся у мужа. – На градусник. Мерь!

– Да все со мной нормально, – хрипло ответил тот. – Я же тебе говорю: продуло.

– Поговори мне! Господи, сгорит ведь! – Она кинулась к плите.

Там, в духовке, румянилась курица с овощами. Праздник есть праздник, хотя бюджет у них теперь скромный. После увольнения с телеканала Людмила с отчаянием ударилась в блогерство. Теперь все деньги были в Интернете. Звезды Ютуба и ТикТока гребли их лопатой. Не отставали топы Инсты и Дзена. Телеграм подтягивался. Читая о том, сколько знаменитые блогеры получают в месяц, а то и в день, Люська только ахала: неужто правда?!

Она готова была снимать ролики, петь, плясать, тараторить без умолку на всех без исключения интернет-ресурсах. Завела блоги и в Инсте, и ВКонтакте, и в Телеграм. И, разумеется, на Дзене. Да где только не завела! Она неистовствовала и обличала, не гнушалась хайповать и постить свои пикантные фото. Но дело все равно шло плохо.

– Мой поезд ушел, – жаловалась она мужу, строгая оливье. – Я опоздала, Сережа. Сделала ставку на ящик, на свою медийность. А в Сети свои звезды. Теперь все с нуля. А я уже старая. За полтинник перевалило. Ну чем я могу заинтересовать публику? Так, чтобы в моих блогах размещали рекламу на миллионы.

– Мы с голоду не умираем, многим сейчас хуже. Хотя бы долгов нет. – Сергей закашлялся.