Он кивнул и пропустил меня внутрь. Моему взору открылась большая кованая лестница с широким основанием и сужающаяся к верху. Я ступила на каменную ступеньку и оглянулась на старика.
— Первый пролет, вторая дверь направо.
— Спасибо, милый господин. — улыбнулась я и устремилась наверх.
Ухоженный коридор уходил вглубь и в конце у высокого окна в горшке стоял цветок. Меня встретила деревянная дверь с отделкой. Я постучалась, но в ответ тишина. Прислушалась, никто никаких звуков не издавал за стеной. Сомнения закрались в душу, что я ошиблась. “Может меня плохо слышно.” — подумала я и стала колотить в дверь.
— Чего стучишь? — раздалось за спиной.
Я обернулась, на меня смотрела высокая женщина в пышной юбке, что делало ее еще тоньше. Она поджала тонкие губы и нетерпеливо стучала башмачком.
— Простите, мадам. Я принесла хлеб для вашей соседки, но не могу до нее достучаться.
— Еще бы, Жаклин днем и пушкой не разбудишь.
— А что же мне теперь делать? Я ей пообещала свежий хлеб принести, как только его вынут из печи.
Женщина поводила носом, потому что запах хлеба наполнял помещение и проникал везде, вызывая желание вцепиться в свежую хрустящую корочку.
Соседка приподнялась на носочки, чтобы заглянуть ко мне в корзину:
— Это что она столько хлеба заказала?
— Нет, конечно. Это я принесла, что может кто-то еще захочет свежего хлеба в этом доме.
— Хорошо, деточка. Значит мы поступим с тобой так: я забираю у тебя весь хлеб, а завтра ты принесешь столько же сюда, чтобы я не бегала по булочным. Желательно с утра, к завтраку. Успеешь?
— Конечно, мадам. Все сделаю.

Мы направились к ее комнате, она открыла дверь, запустила меня внутрь. Мы находились в маленькой комнате, в ней на тонком коврике стояла пара домашних туфель и высокие мужские сапоги, тут же висел большой темный плащ и стоял небольшой комод. Женщина показала мне жестом, что я должна остаться тут. Она вынесла мне монеты и высыпала их в ладонь.
— А когда проснется мадам Жаклин? Ведь она ждет, что я хлеб принесу ей домой.
— Я передам ей булку, ведь она моя тетушка.
— Спасибо большое. Я очень вам благодарна и рада, что вы будете теперь покупать у нас хлеб. Она закрыла за мной дверь, а я довольная чуть ли не поскакала в сторону пекарни. Тео купил муку и ждал меня с обедом. Он налил овощную похлебку в миску и отрезал большой ломоть хлеба.
Я села за стол, пекарь пододвинул мне еду:
— Ирма, кушайте, пожалуйста. Вы сегодня сделали больше, чем я за все то время, пока вас не было.
— Спасибо большое. Тео, мне неудобно вас просить, но можно я свою тарелку с супом отнесу домой?
— Зачем? Вы можете съесть его здесь. У вас никто ничего не отнимет, вам нечего бояться.
— Вы меня не поняли. У меня есть мать и дочь. Я отнесу суп им. Мужчина поднял глаза на меня, внимательно посмотрел и встав со стула, скрылся на кухне. Он появился в дверях с котелком и половиной булкой хлеба.
— Вот это вы отнесете домой своей семье.
— Но вам тогда нечего будет кушать на ужин.
— Ирма, перестаньте. Я отлил тарелку для Уго, а вот если бы вы не взялись мне помогать, то нам точно скоро нечего было бы есть и пришлось вернуться бы в деревню. Я улыбнулась, потрепала мальчишку за волосы, и мы молча скушали свой обед.
Тео отпустил меня сегодня домой. Он взялся продать сам оставшийся хлеб, тем более там осталось несколько булок. Я довольная собой вернулась к себе в комнату.
В комнате Эльза играла с морковкой на столе, а матушка смотрела за ее игрой. Она не ожидали меня увидеть и очень обрадовалась. Пока похлебка еще была теплой, они с аппетитом съели все и девочка сидела, выставив живот и гладила его тонкой ручкой.