Зои подавилась куском огурца. Она и подумать не могла, что лягушка может издавать такие звуки. Все-таки, видимо, это урчание шло от человека в теле зеленого чуда.

– Еще неизвестно, сколько времени вам придется провести в «ней». Так что, может, стоит накормить лягушку?

– В каком плане «еще неизвестно»? Меньше суток, надо пережить только ночь и дождаться вашей сестры и ее магической пыльцы.

– Да-да… – закивала Зои, натянуто улыбаясь.

Через пять минут гробового молчания, в котором раздавалось лишь тиканье настенных часов, Закери все-таки сдался:

– Ладно, что у вас там?

Зои придвинула тарелку ближе к нему, и лягушачья головка низко склонилась, рассматривая зеленый салат. Во всех смыслах этого слова. Однажды в одном диетическом альманахе Зои вычитала, что полезнее всего для сосудов, да и всего организма и общего состояния духа, так сказать, совмещать между собой и есть продукты одинакового цвета. Вот и получались у феи зеленые, красные, сиреневые и желтые салаты. Чего только Зои не перепробовала, вызывая нервный тик у матери, когда готовила себе отдельно.

– М-м-м, – протянул Закери, рассматривая огурцы, капусту, перец, кабачки и тыквенные семечки, – пожалуй, не буду лишать вас ужина.

Фея поймала себя на мысли, что сам Закери в образе лягушки очень даже подходит для состава ее зеленого салата. Пришлось даже напомнить себе, что феи исключительно миролюбивые создания, тем более не отравляющие свой организм мясом земноводных.

– Могу поймать вам муху, – тоном самой гостеприимной хозяйки предложила Зои.

– Очень уморительно, – кисло ответил Закери.

– А я вовсе и не шучу.

– Пожалуй, я воздержусь.

Следующие десять минут прошли для Зои в самом неловком ужине за всю ее жизнь, если только не считать того раза, когда Офелия привела будущего мужа знакомиться с родителями, и папа попросил Редклифа дать информацию о своих параметрах. Как это бывает, стыдно было всем, кроме отца. Особенно тогда, когда папочка принялся самостоятельно измерять размер ступней, носа, бедер, талии и всего остального, ведь потенциальный зять не знал, с каким соотношением головы к телу и мизинца ко всей руке родился.

– Что же, – быстро ополоснув тарелку и даже отказавшись от чая с печеньками, заговорила Зои, – время позднее.

Стрелки предательски показывали девять вечера, и девушке пришлось театрально зевнуть.

– Не стесняйтесь, чувствуйте себя как дома, а я пойду.

– Где мне устроиться? – спросил Закери, останавливая стратегический побег Зои.

– Простите?

– Где я смогу найти кровать?

«Ах вот как, кровать ему…»

– Право, падайте куда хотите!

– Упаду, если вы скажете, в какой стороне спальня.

– Для вас – в любой!

Смотреть на то, как лягушка подрыгивает лапкой и при этом ведет разговоры, было странно. Зои все никак не могла избавиться от мысли, что она видит сон. И единственное избавление от этого «сна» в ее ситуации – закрыть глаза и заткнуть уши.

– Не понял вас, – послышался голос Закери, раздающийся словно из-под толщи воды. – И чего это вы делаете?

Идея заткнуть уши с треском провалилась, и девушка отвела руки от лица.

– Вам зеркало принести?

– Премного благодарен, но не стоит, – протянул Закери, рассматривая себя в отражении блестящей поверхности кастрюли.

– Отлично, – весело хлопнула в ладоши Зои и развернулась, чтобы выйти из кухни.

Но красиво уйти в закат снова помешали.

– Вы что, предлагаете мне спать на столе?

– Ну-у-у, отчего же, можете на стуле, полках, на коврике около двери, хоть на люстру забирайтесь. Мне не жалко.

Вы когда-нибудь видели, как у лягушки дергается глаз? Вот и Зои никогда не видела. До этого момента.