– Нет, – Кузьмин уже понял, куда Лера клонит, но на вопрос ответил.

– Он купил им коньки. Сам понимаешь, что без правильных коньков не очень то хоккеем позанимаешься. Мог бы, конечно, и не покупать, все знают, что вид спорта этот не из дешевых, а потому нет денег, не веди на хоккей! А он купил. А знаешь почему? Да потому, что хочет, чтобы дети из бедных семей тоже шли заниматься спортом, а не по подворотням сидели, дурь всякую нюхая! – Лера выдохнула и совсем другим тоном произнесла:

– А еще я знаю, что он двух дочерей воспитывает. Сам. Один. Ксению и Лизу. И вот Лиза у него приемная. Племянница она его. Дочка его родного брата, как раз вот от дури и умершего. Остальное, Леш, я не знаю, да и не хочу знать.

Кузьмин помолчал, а потом спросил:

– Лер, а ты то, этого Валерия, откуда знаешь?

– А я, Леша, с ним по заданию своего бывшего любовника должна была не только познакомиться, но и в койку его затащить. С целью выудить у него информацию о его планах в нашем городе. Макс, видишь ли, конкурента в лице этого Валерия углядел и испугался. Так испугался за свою золотую жилу, что даже мной решил пожертвовать.

– Что?

– Что слышал, – усмехнулась Лера грустно, – только вот просчитался мой любовничек. Как оказалось, не только Макс на него свои виды имел, а и Валерий на Макса имел свои планы. Правда, не сам, а по указке ФСБ, если ты не знал. Макс, на пару с дружком своим Юриком, мэром нашим бывшим, огромные деньги из страны вывели. Понятно же, что вывели они их в свой карман, да? Вывели, не дав тем самым ледовый дворец достроить. Они ведь тем самым, считай, у детей деньги украли. Ну, а Валерий Петров вот тоже не во всех местах белый и пушистый. Что-то он там по налогам недоплатил, вот и отдавал дань Родине, помогая дельцов наших на чистую воду вывести. Как говорится, от смерти и от налогов не уйти. Спасибо вот ФСБ, подсказала господину Петрову, как именно он может эту свою дань отдать.

Лешка удивленно смотрел на Леру. Она сказала это спокойно. Даже устало как-то, что ли. Получается, что она все про этого Валерия знает и вот так запросто с ним здоровается?

А Лера продолжила:

– Или ты Леша, еще что-то хочешь мне про него рассказать? Нет? Ну, и хорошо. И знаешь, Леш, все мы не без греха. И вот за то, что Валерий ледовый дворец достраивает, вот за это ему от меня, как от матери хоккеиста, респект и уважуха. Мог ведь и отказаться. Ну, выплатил бы долги по налогам, ну, может, даже и посидел бы в тюрьме повышенной комфортности, а потом вышел и дальше бы продолжил воровать. Один он у нас в стране, что ли, такой?

– Ладно, ладно, извини, Лер! Закрыли тему.

Кузьмин поднял обе руки вверх. Вот вроде же Лера это ему все сказала, а звучало так, будто она сама с собой все плюсы и минусы проговаривает. Решает, сравнивает и не может определиться, куда же ей этого Валерия Петрова записать – в положительные герои или в отрицательные.

Горячее Лешка с Лерой ели молча. Вроде и не ругались, а настрой вечера был испорчен. И опять Валерием! Лера видела, как к нему за столик подсела Вика. И, почему-то, Леру это не удивило. Удивило ее другое. Она несколько раз ловила на себе взгляд Валерия. Тяжелый, пристальный и, почему-то, хмурый.

Вот ведь и сидели они с Валерием за разными столиками, и каждый из них пришел сюда со своим спутником. Тогда почему же Лере неуютно под этими взглядами стало – почувствовала она себя вдруг предательницей. Да с чего вдруг? Откуда такое странное ощущение? Она ему ничего не обещала, а потому и не может она себя так странно чувствовать. Не должна. Сам же сейчас подругу ее ужинает, и сам же на нее, Леру, прожигающие взгляды бросает.