- Я так понимаю, ты обдумала мои слова? - сказала я достаточно громко, останавливаясь у входа. Нужно точно, понимать, что задумала вредная козища. Но та продолжила спокойно стоять ко мне спиной, даже не соизволив отреагировать.

- В моем мире говорят: молчание - знак согласия. Ты согласна с новыми правилами, Ингеборга? - решила, еще раз уточнить у местного чудовища, во избежание, так сказать.

И снова ответом мне был полный игнор. Ух, ладно, значит идем за молоком. Я набрала побольше воздуха в легкие и медленно начала двигаться к скотине. Та вроде не подавала признаков излишней активности, но, когда я была почти у цели, коза дернулась и, опустив голову, подобрала очередной жмут подгнившей соломы. Моё сердце вырвалось из груди и упало вниз, придавив многострадальный мочевой. Мама в кедах, я с этой козой совсем седой стану, несмотря на свои семнадцать лет! Ну вот зуб даю, что она это специально.

Правда больше никакой агрессии или активности тварюга не проявляла, и я все же решила продолжить сближение. Подойдя поближе, я ооочень медленно нагнулась и подвинула ведро под вымя Ингеборги. Как и в первый раз, коза отреагировала на это одним словом - никак. Но я уже воробей стреляный.

- Сейчас я буду тебя доить, и если имеешь возражения – говори, не стесняйся!

В ответ коза повернула ко мне свою морду, на которой было крупными буквами написано "Ну… и… чё?"

Ладно! Я снова вздохнула поглубже и нырнула поближе к вымени упрямой "королевишны". Оно оказалось на удивление мягким и податливым, молоко весело побежало крупной струей в ведро, а я не могла поверить своему счастью. Подпустила!!!!!! О, чудо, мы спасены!!! Теперь никакого голода не предвидится! Уж как использовать продукт с максимальной выгодой я знаю на «отлично».

В это время Ингеборга продолжала спокойно и даже немного меланхолично стоять, отчего я заметно расслабилась. Молоко, казалось, не закончится никогда, и полведра набралось минут за десять. К этому времени, в конец расслабившаяся, я поняла, что сидеть на корточках беременной очень тяжело и обернулась в поисках подходящего "стула". Опа, есть! Недалеко от стойла Ингеборги валялся щербатый пенек. Похоже, госпожа всея сарая частенько изливает на него свое плохое настроение, но нам он нужен для других целей.

Не отпуская вымя из рук, я привстала и дотянулась ногой до пенька, подтолкнув его к себе поближе. Тот подкатился, и, прихватив его свободной рукой, я поставила эту деревяшку так, чтобы было удобно на нее сесть. Красота! Вот теперь и комфортно, и спокойно, можно продолжать. А коза все доилась и доилась. Такой продуктивности я в жизни не видела, и это учитывая то, что питалась животина не ахти как.

Ведро наполнилось, а вымя Ингеборги и не думало пустеть. Черт! Сбивать добродушный настрой козы не хотелось, но бежать в дом за новой посудиной придется.

- Я сейчас! Очень быстро! Ты только стой и никуда не уходи, - попросила я строптивицу и, подхватив ведро, помчалась к дому, слегка расплескав молоко по дороге. Мать честная, там литров тринадцать, не меньше. Кажется, я начинаю понимать, почему тетушка Миры так тряслась над этой рогатой бестией.

- Берта!! - заорала я с порога, влетев в дом.

- Чего ты кричишь ?! - испуганная старуха появилась из комнаты и так и застыла с приоткрытым ртом, вытаращившись на полное ведро молока.

- Не стой столбом, неси всю посуду, что есть в доме и срочно переливай молоко, пока Ингеборга не передумала! - сообщила я Берте, поставив на пол тяжелое ведро.

- Батюшки святы!! - завороженно прошептала старушка, не отводя восхищенного взгляда от белоснежной жидкости, что плескалась в ведре. - Как тебе удалось?!