К назначенному часу в зале собрался весь клан. Вернее, все взрослые, которые на этот день оказались в посёлке.

Для провинившихся самок  поставили два стула слева от  Максима, все остальные волки и волчицы заняли места по периметру, и остались стоять.

Первыми пришли Илья с Алиной. Волчица выглядела заплаканной и поначалу отказалась садиться, но стоило Максиму нахмуриться, как она тут же заняла один стул. И зашипела, пытаясь найти наименее болезненное положение.

Сомнений не было – порку она получила, крики не были инсценировкой.

Появилась Ирина с Ольгой. Максим жадно смотрел в лицо жены – ни малейшей эмоции!

Глядя прямо перед собой, женщина подошла и села, по её лицу скользнула еле уловимая гримаса боли, но самка удержала и возглас, и мимику. Села с прямой, как спинка стула, спиной, и только побелевшие пальцы,  вцепившиеся в сиденье, да прикушенная губа,  показывали, насколько ей больно.  Если Алина охала и всё время ёрзала, пытаясь уменьшить неприятные ощущения, то Ольга как села, так и не шевелилась.

Максима в детстве и юности пороли часто. Рукой редко, чаще ремнём, и он хорошо знал, насколько некомфортно сейчас обеим волчицам.  Тем большее уважение вызывало поведение Оли.

- Итак, волки, - кашлянув, начал он речь, - мы собрались здесь, чтобы выслушать моё решение. Сначала про испытание – оно не засчитывается ни одной из самок. Алина Викторовна показала себя неприспособленной и нечестной. Она не умеет работать в команде, а её волчица – сильная по рождению –  почти не имеет необходимых волку навыков. За попытку обмануть клан, за наговоры на соплеменницу, я изгоняю Алину Викторовну из стаи сроком на три года, причём, проведёт она это время исключительно в волчьей ипостаси. За эти годы волчица должна будет не только осознать свои поступки и раскаяться в них, но и научиться выживать.

Илья Максимович, пара Алины Викторовны, решил, что правила существуют не для него, и рассказал об испытании своей жене. Можно сказать, спровоцировал самку на подлог и обман. Вместе со своей женой он, уже  в человеческой ипостаси, тоже на три года отправится в изгнание.

Оборотни поражённо выдохнули – запрет на оборот, одно из самых сильных наказаний для оборотня! Три года жить только человеком – Илье, а Алине – только волком – с ума можно сойти! Заодно альфа наложил на пару и целибат, ведь находясь в разных ипостасях, они не смогут выполнять супружеские обязанности!

Илья стоял, как громом поражённый, а Алина, ёрзая и тихо охая, похоже, пока не поняла, что ей придётся пережить.

- Оба отправятся в оленье стадо, с которым и проведут назначенное на наказание время. Илья – помощником оленеводов, Алина – прирученной волчицей, которая найдёт общий язык с собаками оленеводов и научится не пугать оленей, и работать наравне с чукотскими лайками.

- Я – с собаками? – очнулась Алина. – Да… ай!

Илья грубо схватил жену за плечо и сжал, приказывая замолчать.

- Время от времени я буду приезжать, проверять, чему ты научилась, - сказал Алине альфа. – Если станешь отлынивать, то наказание продлится, пока всё не осознаешь и всему не научишься.

- В тундре? – жалобно пискнула волчица. – А как же новые участки? Кто за ними станет присматривать? Мой отец…

- Это не твоя забота, самка, - оборвал её Максим. – Перекинься!

Алина не посмела перечить, через минуту на стуле сидела обескураженная тёмно-серая волчица.

Альфа подошёл ближе, замер на несколько минут, волчица съежилась, жалобно скуля. Тоже самое волк проделал с бледным до синевы сыном – наложил запрет на оборот. Теперь, пока вожак  его не снимет, ни бета, ни его пара не смогут сменить ипостаси.