— Паша, а где моя малышка?

— Так в ремонт забрали, Нина Ивановна, — удивлённо отвечает Павел. — Вы же сами ключи работнику сервиса отдали! Он расписался. Вызвать вам такси?

— Сама справлюсь, — уловив в голосе охранника насмешливые нотки, раздражённо отвечаю я и отключаюсь. — Твои ж раки!

Конечно, не тайна, чьих рук неожиданный ремонт моей крошки. Машина на ходу, служит безотказно, у меня и в мыслях не было отдавать её в ремонт, да и ключи при мне. Ох, устрою я головомойку нашей охране. Зевнув, решаю: завтра. Набираю номер такси и, прижимая трубку к уху, выслушиваю номер своей очереди на ответ оператора, как вдруг меня пихает прохожий, и телефон выпадает из руки. Раздаётся треск, я приседаю и со злостью смотрю на разбитый экран.

— У вас глаза на затылке, что ли? — спрашиваю зло у неуклюжего мужчины.

— Простите, я вас не заметил, — явно лжёт тот.

И тут слышу знакомый голос:

— Нина Ивановна? Неужели это вы?

Я, не оборачиваясь, на миг кривлюсь: не удалось дождаться снятия осады. Фёдору Петровичу делать, что ли, нечего? Или раков так приспичило, что шлюхи кончились?

— Дима, что ты натворил? — укоряет депутат.

— Простите, Фёдор Петрович, я случайно.

— Телефон сломан? — с елейной улыбкой уточняет депутат и оглядывается на пустую стоянку: — А машина ваша где? Не в ремонте, случайно? — Я изо всех сил сдерживаюсь, когда Фёдор Петрович мягко кладёт горячую ладонь на моё плечо. — Я вас подвезу до дома! Как же хорошо, что у меня дела в этом районе. Вы, Нина Ивановна, слишком красивы, чтобы ходить одной по ночам.

Я бросаю взгляд на закрытую дверь: охранник точно видит, что происходит, но судя по всему, помощи от Павла ждать не стоит. Струсил ли он или же в сговоре с этими? Неважно. Как всегда, рассчитывать я могу лишь на себя. Отвечаю холодно:

— Лучше вызовите мне такси. Мой телефон сломан.

— Ваш телефон! — виновато восклицает Фёдор Петрович, увлекая меня к машине. — Я вам компенсирую его стоимость, и ещё подарю! — расщедрившись, восклицает он: — Два!

— Такси, Фёдор Петрович, — понижаю тон ещё на пару градусов.

Что толку, если я попытаюсь сопротивляться или кричать? Ночь, вокруг никого, передо мной два здоровых мужика, каждый из которых в два раза больше меня. Мой единственный шанс — держать себя в руках. Если скачусь в истерику, этот змей получит желаемое. Пока Фёдор Петрович меня ещё немного уважает (насколько это возможно с его стороны по отношению к женщинам), и за это изо всех сил нужно держаться.

— На улице холодно, Нина Ивановна, — тянет он меня к авто, — подождите в машине. Дима, вызови такси.

Позволяю усадить себя в автомобиль, смотрю спокойно на улыбающегося депутата, хоть в груди сердце так и колотится от предчувствия надвигающейся беды. Дима снаружи отдаляется на несколько шагов и прижимает сотовый к уху. Звонит ли водитель в службу такси или притворяется? Что последует дальше? Смотрю на депутата. Тот вздыхает:

— Может, вы всё же желаете раков?

— Я уже ответила, Фёдор Петрович, что у меня на них аллергия, — ровным тоном напоминаю я, а по спине словно лава течёт. Решаю сдать блокпост, чтобы не проиграть войну: — Может, завтра в обед выпьем кофе? Рядом с судом есть приятное кафе…

— Боюсь, мне мало одного кофе в обед, — парирует депутат.

— Я угощу вас двойной порцией, — беспокойно посматривая на отвернувшегося от машины водителя, тише отвечаю я.

— Мне нравится, — слегка хрипло откликается Фёдор Петрович, — двойное…

Скриплю зубами: вот же кобель! И как мне быть? Не похоже, что он собирается отпустить меня, но и не увёз сразу. Что же ему нужно? И тут до меня доходит, что означал очень тихий звук, который раздался, когда депутат сел в машину.