– Одна надежда на вас осталась. Вижу я в глазах ваших силу души немеряную, волю могучую и, главное, упрямство безграничное. Только вы и сможете нас от беды этой спасти и Саравана одолеть...
– Почему мы? – поинтересовался Степан, наблюдая в окно за тем, как бабы с молодыми девушками в лес бегут.
– Так он вас для этого сюда и намагничивает. Он же у нас бессмертный, скотинушка наш. Вот уже триста лет нам тут житья от его затей нет. Как пробудилась в наследнике престола кровь адская, от отца его жуткого, так и всё! Проклятым бессмертием стал! А он парень деятельный, на месте сидеть не любит, ему творить хочется, вот он и вытворяет, паразит такой. Поговаривают, он таких, как вы, сюда в наш мир заманивает специально, чтоб от проклятья избавиться и покой обрести, душевный покой. А как он его обретет? Если души-то у него при себе нет.
– Кощей Бессмертный! – Прошептала Люба, а Степан, соглашаясь с ней кивнул.
– И где нам его душу искать? – Поинтересовался майор.
– О том только его сестрица сводная знает, верховная ведьма государства нашего. Но она никому сказать не может, пока вопрошающий три испытания не пройдет. А таких, кто хотя бы второе прошел, еще не сыскался. Да и вообще добровольцы кончились. А верховная ведьма поклялась, что убьет любого, кто к ней еще с этими расспросами приставать будет. Чтоб на испытаниях не мучался.
– Ясненько, что ничего не понятненько. – Пробормотала Люба и направилась к выходу.
– Ты куда? – Спросила ее ведьма, – А иголочка путеводная?
– Подождет иголочка, я сначала деревеньку отстою, да кое-кому по башке настучу, а уж потом за иголочкой приду. Стёпа, ты со мной?
– Ты что задумала? – с нехорошим предчувствием спросил тот.
– Ленина на броневике я задумала...

5. 5

Глава 5

В деревне была паника несмотря на то, что свинорылы уже в третий раз за год шли в деревню бесчинствовать, народ привычно паниковал и метался, как перепуганные куры. Для свободолюбивой и гордой Любочки такое поведение было непонятно. Полюбовавшись тем, как купцы торопливо укладывают свои товары, Люба покачала возмущено головой, поискала взглядом трибуну и, не найдя ничего лучше, забралась на колодец, накрытый деревянной крышкой.
Степан и ведьма Лютик встали рядом с ней в ожидании того, что скажет девушка народу. Степан был уверен, что ее пошлют далеко, или ну очень далеко и хорошо, если не утопят в том же колодце. А Лютик просто понадеялась, что их не побьют.
Любочка же была уверена, что у нее получится, она была уверена, что у народа настал предел терпения и его просто нужно подтолкнуть, дать стимул действовать. Прокашлявшись, Люба набрала полные лёгкие воздуха и во весь голос заорала:
– Люди, нелюди, народ!!! Услышьте меня! Услышьте человека, что в вашей деревне всего один день и кому уже обидно за вас. Вы, кто растили своих детей, возделывали землю, те, кто, наживали добро для себя и своих потомков, а не для свинорылов!!!
Деревенские замерли, кто где стоял, взоры обратились к странной невысокой девушке на колодце. Она сжимала в руке зонтик и глаза ее были исполнены решимости.
– Обитатели этой замечательной прекрасной деревни!!! Говорю вам, услышьте меня!!! Доколе, спрашиваю я вас, доколе это будет продолжаться? Неужели вы не заслужили нормальной жизни? Неужели вы недостаточно страдали от произвола и самодурства вашего царя? Неужели вы для этих уродов-свинорылов растили своих дочерей и наживали добро? Ответьте мне, люди, сколько это может продолжаться?
– А чего мы поделать-то можем? – Визгливо спросила высокая, плечистая баба с красным лицом, державшая на руке девочку лет трех.