Атмосфера благоволила к разговорам по душам и прочим откровенностям.

— Девочки, пора открыть печенье с предсказаниями. Мы с Милой сами их приготовили, – сказала Мин и притащила тарелку с песочными пирамидками

- Мне вечно попадается какая-то брехня, не имеющая смысла. Так что, я пас, – отмахнулась Эйми и сделала глоток коктеля.

Мин нахмурилась и поставила тарелку перед носом Эйми.

— Каждый возьмет по одной. И точка, – настырно сказала молодая мамочка.

— Ой, да Господи. На, пожалуйста, – затрясла головой Эйми и вытянула одну печеньку.

Я не верила во всю эту чушь, но не стала многословить на эту тему и молча вытянула одну пирамидку.

Каждая разломила печеньку и про себя прочитала предсказание. Первой взорвалась хохотом Эйми. Она смяла бумажку и отбросила ее на стол.

— Я же говорю, какая-то чушь, – фыркнула она.

— Что там у тебя было?

— «Успех женщины – не много мужчин, а один», – высокопарно процитировала Эйми и поморщилась. – Какие-то идеалистические, моралистические мысли…

Язык Эйми запутался в длинных сложных словах, и она коротко выругалась. Мы с Мин захихикали.

— Это вовсе не чушь. И предсказание попало прямо в точку в твоем случае, – мягко намекнула Мин.

— В моем случае все шикарно, детка, – огрызнулась Эйми. – Мне не нужен тот один, который сначала поимеет меня, а потом бросит одну на руках с ребенком.

Мин напряглась, ее щеки вспыхнули огнем. Эйми начала перегибать палку. Она редко осторожничала в выборе слов.

— Эйми, остынь, – обратилась я к подруге. – Это всего лишь игра, вы чего? Мин, что у тебя?

Я кивнула на печенье, и растерянная подруга начала теребить пальцами бумажку. Мне уже не нравилась эта игра.

— «Главное – не забывать главное. А то забудешь главное, а это главное», — прочитала Мин и задумчиво уткнулась в стол.

Взрывной смех Эйми раздался на всю комнату. Она взяла из рук Мин предсказание и еще раз перечитала ее.

— Очень по-философски! Итак, дорогая Мин, о чем тебе это говорит или от чего предостерегает?

— Главное для меня — дочь, – твердо ответила она. – Я не должна о ней забывать.

— То есть сейчас на тебя снизошло озарение?

— О многих вещах мы знаем, но очень часто забываем! – двусмысленно сказала Мин. – Или ставим это на второй план.

— Пора тебе найти мужика — вот что! – усмехнулась Эйми. – А то еще парочка таких предсказаний и останешься старой девой.

Я не стерпела их пьяных злословий и протестующее хлопнула ладошками по матрасу.

— Хватит! Напились, но ведите себя достойно! – криво пропищала я и в конце икнула. — Ой.

Я прикрыла рот рукой и мысленно усмиряла икоту. Девчонки переглянулись и заржали надо мной.

— Легкий стеб никому не повредит, – подмигнула Эйми. – Кто еще скажет правду в глаза, да?

— Если бы это была правда, – хмыкнула Мин. – Знали бы вы всю правду…

Подруга тяжело вздохнула и, поморщившись, осушила весь бокал. Мы с Эйми, не отрываясь, смотрели на Мин, которая закусывала виноградиной. На ее лице проглядывалось отчаяние и сожаление.

— Рассказывай.

— Коул объявился, – с горечью сказала она.

— Чего?! – в унисон воскликнули мы.

— Вот так. Спустя пять лет он явился ко мне и сказал, что хочет видеть дочь. Мерзавец!

Мин откинулась на спину и зашмыгала носом. Мы прильнули к ней и начали расспрашивать подробности. Ее новость просто шокировала. Коул испарился из Сан-Хосе, когда пять лет назад Мин сообщила ему о беременности. Что побудило его вновь вернуться? Проснулась совесть?

— И что ты сказала?

— Послала его куда подальше! Пусть катиться, это только моя дочь!

— И как он отреагировал? Он должен был быть готов к такому приветствию.