Конечно, мой ум уже подсчитал все вероятностные линии этого подарка. И я точно знала, что у Кэмерона никогда не будет моих способностей. Все, что ему угрожает в результате, – это повышенная интуиция и обостренное предчувствие беды. Немного. Но и эта сущая малость будет спасать его жизнь неоднократно.

– Ди? – проснулся он. – Принцесса? Что случилось, Ди? Почему мне так… – Его согнуло. – Плохо?..

– Сейчас пройдет, – пообещала я, испытывая внутри гулкую пустоту и беспросветное отчаяние. Жалко улыбнулась. – Скоро.

– Ди, – отдышался Кэмерон, протягивая ко мне руку. – Иди сюда. Нам следует поговорить… надо решить, как нам быть дальше…

Меня прожгло до самых пяток морозным холодом: вот! Уже начинается. Вот оно, наше начало конца.

– Нет никаких «нас», – выдавила я из себя, из последних сил борясь с отчаянием и желанием обнять его за шею, чтобы в поцелуе стать с ним единым целым. – Есть «объект Ди» и агент Мано.

– Ты действительно так думаешь? – сел на кровати мужчина, внимательно в меня вглядываясь, словно выискивая доказательства моих слов. Он не верил. Все еще не верил. – Что же тогда происходит между нами?

– Обычный секс, – ответила я, стараясь не опустить глаза и не испортить все окончательно. – Ничего особенного или неповторимого. У меня есть чисто физиологические потребности, и ты их вполне сносно удовлетворяешь.

– Значит, потребности… – скривился Кэм, потирая виски, будто у него начался мучительный приступ головной боли. – А что, если я тебя люблю?

– Ты любишь не меня, – незаметно сглотнула я, пытаясь протолкнуть застрявший в горле ком.

Кэм внимательно слушал меня с каменным выражением лица и, кажется, перестал дышать.

Я фривольно взмахнула руками, обозначая похабный жест:

– Ты любишь себя во мне. Это разные вещи. Тебе нужно повзрослеть, Кэмерон.

Его щека задергалась.

– И сколько ты отводишь мне на взросление? – резко встал он с постели, начиная быстро одеваться. – Какой срок ты отмерила нам?

– Два года, – выдержала я его пристальный взгляд. – Если ты за это время меня не разлюбишь – то возвращайся, и мы поговорим.

– О-о-о! – скривился он, остановившись на пороге. Шевельнул плечом, будто стряхивая невидимую тяжесть. – Будь уверена, я вернусь. Будь уверена, Джейни! – аккуратно закрывая за собой дверь. Я успела услышать только: – И тогда нам не о чем будет разговаривать!

Для меня этот звук прозвучал как выстрел, пробивший насквозь сердце.

«Будь уверена, Джейни!» – отдавались у меня в мозгу его слова, произнесенные таким уязвленным тоном, что вызвали у меня всплеск воспоминаний…

Два года назад, Принстонский университет

– Будь уверена, Джейни! – толкнул меня локтем Кэм Маноло, в которого я была влюблена с первого курса. Мы часто встречались, несмотря на то, что он был старше меня и учился сейчас на пятом курсе. – Кто, как не ты, сможет выполнить эту курсовую!

– Но она для выпускников, – защищалась я, испытывая азарт и обоснованные опасения. – А я еще только на третьем.

– С твоими-то способностями, Ди… – широко улыбнулся Кэм, потягивая колу из соломинки. Даже в черной стретчевой футболке без рисунка и черных джинсах из супермаркета он был воплощенный грех и был сногсшибателен. Один только вид сухих, рельефных мускулов, гибкого, сильного мужского тела заставлял думать совсем не о науках. Дает же людям Бог чертову бездну обаяния! А мне вот, кроме мозгов, – ничего, иначе мы бы с Кэмероном где-нибудь за углом уже исступленно целовались, а не решали посторонние вопросы, связанные с его или моей учебой. – Ты сделаешь докторскую диссертацию и посчитаешь, что она для детского сада.