— Ты не боишься моих прикосновений. И я помню, как ты отвечала на поцелуй.

Я тоже помню. Тот поцелуй… Он был особенным. Никто не целовал меня с такой жаждой. С таким желанием. И в то же время с такой нежностью.

— А я сказал тебе о своих чувствах и ты испугалась.

— Тебе показалось, — ответила резче, чем следовало. И то, как он приподнял бровь, поняла, что сама себя выдала.

— Хорошо. Мы пока не будем об этом говорить. Не в словах ведь дело… А в поступках. Я просто докажу тебе.

— Что?

Несколько секунд Илья внимательно смотрел в мои глаза, а я ждала ответа.

— Докажу, что ты моя.

Я не нашлась с ответом. А Илья и не настаивал. Кажется, он это вообще только для себя сказал.

Прикусила губу, чувствуя, как от его слов по телу растекается странное тепло. Волнение на этот раз было приятное. И кажется у меня в животе запорхали те самые бабочки.

Хорошо это?

Не знаю.

Но мне бы очень сильно хотелось, чтобы в этот раз я не ошиблась.

Пока я пыталась разобраться в себе, Илья встал и протянул мне руку.

По выражению его глаз, мне казалось, что это не просто жест вежливости. Не тот жест, когда он помогает мне встать.

Нет.

Это что-то большее.

Словно без слов он спрашивал, решусь ли я пойти с ним. Довериться? Попробовать…

Сделав несколько глубоко вдохов, я еще раз взглянула на парня и протянула руку.

Самойлов крепко сжал мои пальчики и улыбнулся. Так чисто, открыто, и радостно, что я не смогла сдержать ответной улыбки.

Выходя из больницы, мы крепко держали друг друга за руки. Я не могла оторвать от парня взгляда, а он постоянно поглядывал на меня и улыбался.

Чувствовала, что что-то особенное происходит между нами. Что-то, чего я никогда не чувствовала.

С одной стороны мне было страшно…

А с другой…

Кажется, в этот момент я поняла, что могу быть счастлива.

Вот так тихо, с едва заметной улыбкой… Но в душе мне хотелось петь. Танцевать. И никогда не отпускать его руку.

Илье ничего не надо было говорить. Его глаза говорили сами за себя. И я видела там отражение своих собственных чувств.

Когда-то я решила, что пора забыть прошлое, сделать вид, что того Кирилла не существовало в моей жизни и все те отношения были лишь кошмарным сном. Но сейчас, глядя на Илью, чувствуя его рядом каждой клеточкой, поняла — он тот, кто поможет мне окончательно забыть прошлое.

Когда Илья привез меня домой, он не стал прощаться возле подъезда, а провел до самой квартиры.

А потом подарил поцелуй. Мягкий, нежный. Мы словно узнавали друг друга. Мне не хотелось с ним прощаться.

И Илья, кажется, с силой заставил себя уйти. Несколько раз оглядывался, а я улыбалась и не могла войти в квартиру, пока он окончательно не скроется из виду.

Я не хотела его отпускать.

А он не хотел расставаться…

Уже поздно вечером, когда родители вернулись домой, мне пришлось долго слушать мамины причитания о моей неосторожности и глупости. Но выходные мне все-таки дали.

Ночью, лежа в кровати, я много думала.

Вспоминала поведение Ильи, когда он меня игнорировал. Он пытался разобраться в своих чувствах. Может для него это тоже не просто. Или что-то новое, на что потребовалось время.

Кто поймет этих парней?

А потом я вспоминала наш разговор в больнице, то, как мы возвращались домой и острое желание не расставаться.

И видимо не у меня одной:

«Сладких снов, моя девочка» — пришло сообщение от Самойлова, когда я уже начала проваливаться в царство Морфея.

Этой ночь я засыпала с улыбкой.

А утром меня ждал сюрприз.

Стоило выйти из подъезда, как я сразу заметила знакомую машину.

Самойлов вышел из авто и похлопал ту по крыше.