- Да ладно тебе, Фирз, - в который раз рассмеялся Коршунов. – У девчонки такие чувства к тебе! Кто ж знал, что майские мухи такие романтичные создания? Так сложно приласкать девчонку? Понятно же, что у неё зудит на тебя! Ну, хочешь, я ей займусь, раз у тебя не стоит на таких заучек?

Два дебила заржали. Я замерла, не поверив ушам. Как можно быть таким жестоким?

- На выход, - буркнул Рома. Его ничуть не покоробило предложение Коршунова. Казалось, он не обратил внимания на его слова. – А то я кого-нибудь прибью, если срочно не закурю.

- Что он сделал? – Дина вскочила на ноги, с шумом отодвигая пластиковый стул, который неприятно заскрежетал по кафельному полу столовой.

- Это не он, - выдохнула я, хватая подругу за руку, чтобы остановить её прыть.

- Да какая разница! Это его одноклеточные дружки!

- Сядь, - взмолилась я, увидев, что на нас начали оборачиваться. Всеобщее внимание доводит меня до белого каления. Сразу хочется стать черепахой, чтобы спрятаться в панцирь. – Пожалуйста.

- Чёрт знает, что такое! – с пылом произнесла Дина, но все же села, затем с таким же скрежетом пододвинула стул обратно к столу. – Я все равно это так не оставлю! Я заставлю его заплатить за это.

- Как? – насторожилась я.

- Ещё не придумала, - она поджала губы. – Но я точно что-нибудь придумаю, и тогда он будет страдать! Ох, как он будет страдать!

Её рука сжалась в кулак. Я зажмурилась, ожидая, что она сейчас ударит им по столу, но ни звука, ни вибрации не последовало. Открываю глаза, вижу нахмурившуюся Дину, которая усердно вглядывается куда-то позади меня.

- Что там? – тихо произношу я, затем осторожно оборачиваюсь через плечо.

В столовую как раз входит Рома и его честная компания. Дина заскрежетала зубами при виде брата, а я затаила дыхание, вновь замечая нехарактерную бледность на его лице.

- Тебе не кажется, что ему нехорошо? – спрашиваю я подругу, но продолжаю при этом исподлобья наблюдать за Ромой.

- С чего это?

- Он слишком бледный.

- Пфф! – фыркает подруга, активно пользуясь мимикой лица. – Можно подумать меня это волнует?

- Дина, - укоризненно качаю головой, поворачиваясь к подруге. – Он все-таки твой брат.

- И что? – Она взмахивает руками. – Родственников, к сожалению, не выбирают! А ты - моя подруга, и он постоянно тебя обижает! К тому же я никакого недомогания не вижу.

Дина вытягивает губы, затем указывает ими куда-то поверх моего плеча. Я быстро оборачиваюсь. От увиденной картины мне самой становится дурно.

Рома развалисто уселся на стул, широко расставив ноги и немного запрокинув голову назад. На его правую ногу вспорхнула его одногруппница, закинув ногу на ногу, оголяя бедра, обтянутые в тонкие черные капроновые колготы.

Я закусила губу, опустив глаза на свои ноги, худощавые, с острыми коленками, которые, казалось, могут проткнуть, спрятанные в черные брюки кэжуал. Мда, куда уж мне?

Блондинка, сидящая на Роме, не знаю, как её зовут, противно захихикала. Знаю, знаю. Я слишком предвзята. Рома обвил её талию своей рукой, словно случайно задев её пышную грудь. Мне противно наблюдать эту сцену. А, может, я завидую?

Устало выдыхаю, отворачиваюсь, чтобы уставиться в тарелку, заботливо наполненную пюре.

- Думаю, у него все отлично! – с сарказмом выдала Дина, воткнув пластиковую вилку в котлету, расположившуюся на её тарелке. – Забудь!

Я сделала глубокий вдох, чтобы сообщить подруге о разговоре с деканом.

- А, - спохватилась она, не замечая, что я уже и рот открыла, - кстати, почему тебя вызывал декан?

Я улыбаюсь, в тысячный раз убеждаюсь, что нет никого лучше Дины Фирзовой.