Толкаюсь попкой, чтобы оттолкнуть, но чувствую, что что-то не так. Я только хуже сделала. Мамочки. Надо срочно менять тактику.

- Отстань, - вместо крика, получился слабый писк, а потом телефон наглым образом вырывают из рук.

Понимаю, что вызов сброшен, а значит, можно не сдерживаться и показать наглому котяре, какие у мышки когти. Чего он хотел добиться своим откровением? Расположения к его персоне? Не та тактика. Совершенно не та!

- Не мешай им. Услышала, что все хорошо? Положи трубку. Им нужно между собой поговорить, - блин, как там модно?

Ути бози мой? Точно. Ути бози мой, какие мысли проснулись. Капитан очевидность, блин. Да меня до сих пор трусит от страха. Кажется, что все услышанное не больше, чем плод больного воображения. Я даже не успела услышать, что с ней, как все закончилось. А он у меня телефон отобрал. Держит еще так крепко. Ух.

- Отдай, - пытаюсь выхватить гаджет, но гад, что его держит, сначала отводил в сторону, не давая подойти. – Отдай говорю. Мне нужно еще пару минут. Что ты за человек такой бездушный?

Чуть останавливаюсь, чтобы перевести дух. Слезы высохли во время мини-сражения, но боль в груди никуда не делась, мне все так же трудно дышать. Такое ощущение, словно пробежала пять километров, и теперь не могу прийти в себя. С Царевым каждый раз так. Невыносимый.

- Я бездушный? Да я ребятам помогаю. Им пора уже все между собой решить, а тут ты под ногами путаешься. Отстань от них на один вечер. Им тоже плохо, причем неизвестно кому больше. Ты не представляешь, как больно. Когда тот, кого любишь, всегда бежит, никогда не доверяет и не просит помощи. Это не ваши девчачьи обиды, это лютый страх мужчины за свою женщину, который он навсегда запрет в себе, чтобы не быть слабым в ее глазах! Вам же невдомек, что у мужиков на душе.

- Да? А тебе откуда известно? Ты, кроме себя, никого не любишь, ни за кого не переживаешь. Просто живешь по кайфу и тебе все равно на чувства других. Так что, не тебе мне говорить такие высокопарные слова. А если все даже и так, как ты говоришь, ничего страшного. Минутку Миша еще подержится. Успокоится может, перебесится и в руки себя возьмет. Верни телефон. Живо!

И ножкой топаю, как обиженный ребенок, ручку протягиваю. Смотрит на меня, как на врага народа. Глазенки почернели, зрачок всю радужку затопил. Тоже мне, злюка, я тоже не в настроении.

- Нужен?

Машет перед лицом, но перехватить не дает. Киваю, на что получаю его фирменную ухмылочку короля жизни. Как же сейчас она меня раздражает. Нашел время для своих приемчиков.

Ну, так забери, - руку вверх поднимает.

Ах, ты, жираф! Как я, по его мнению, должна дотянуться. Он итак почти на две головы выше меня, так еще и руки длиннее. Мне стремяночка нужна. Блин. Но не сдамся. Ты у меня получишь. Нарочито медленно подхожу к нему, зарождая на лице парня недоумение. Правильно, бойся.

Кладу ладошки на пресс парня. Мамочки, да там все восемь кубиков, если и нет, то шесть точно. Проработанных до одури хорошо. Что же ты творишь, парень. Я сейчас, вместо провокации, кайфовать начну. Нет, стоп, мне надо срочно брать себя в руки. Одергиваюсь мысленно и иду ладошками вверх по груди, как бы поглаживая.

- Поцелуями меня не задобришь и не отвлечешь. Можешь даже не пытаться, - да кому ты нужен, целовать тебя.

Павлин!

А сам дышит реже, тяжелее. Чувствую, как напрягаются и без того каменные мышцы. Неужели его могут волновать мои прикосновения? Хотя, почему бы и нет? Я не настолько дурнушка. И все же, сложно в это поверить. Поглаживаю крепкую шею, продолжая вводить его в напряжение и заставляя смотреть в глаза с немым вопросом. Да кто же тебе правду скажет?