Я сел рядом.

- Сынок, давай мы теперь машинку починим? Иначе она ездить не сможет. Починим, и мишку покатаем на ней?

Для пущего эффекта взял плюшевого медведя и заговорил, притворяясь игрушкой:

- Данечка, я всю жизнь мечтал на машинке покататься! Помоги мне!

Даня не смотрел на медведя, не обращал внимание на меня, но и машинку перестал разбирать. Я взял ящик с игрушечными инструментами и подал ему молоток.

- Давай я буду помощником, а ты - мастером! Бери молоток и чини машину!

Иногда Даня не хотел включаться в игру, точнее, обычно не хотел, но сегодня он молоток все-таки взял. Правда, чинить им машину не стал, а попытался и его запихнуть в банку из-под кофе. Одной стороной, другой - не получается. Вытащил, высыпал содержимое - молоток влез, но крышка закрываться не желала. Он вытащил игрушку и попытался что-нибудь у нее оторвать, чтобы все-таки осуществить задуманное. Но - молоток, это не машинка, мелких частей у него нет! Я тем временем прикручивал обратно колеса, при этом проговаривая свои действия тихим, ласковым голосом. Он, как всегда молчал. Потом я усадил медведя в кузов и сказал:

- А теперь давай покатаем?

- Покатаем, покатаем, покатаем...- повторил Даня, и еще то же самое слово раз пятнадцать. Но медведя по полу катал...

5. 5.

Я вспоминала с замиранием сердца. Именно так, с замиранием сердца, я всегда думала о Нем. Мне казалось, что если бы я могла быть рядом с ним - в любом качестве, нянькой для Дани, которого я видела всего лишь три раза в своей жизни, и то еще младенцем, кухаркой, уборщицей, секретаршей, я была бы счастлива.

Разговор семейного совета продолжался. Теперь в него вступила тяжелая артиллерия в лице бабушки, которая сидела во главе стола. Бабушка вставила свои пять копеек:

- Но ведь Данечка болен. Сможет ли Лиза с ним справиться?

Рома тут же возвразил:

- Матвей с Даней справляется сам. Ему нужно, чтобы кто-то убирал, стирал там... В общем, делал домашнюю работу. Местных он брать не хочет - они Даню считают агрессивным, не понимают, не верят, что такие болезни вообще существуют!

Бабушка:

- У Лизы только два месяца есть - а потом на учебу.

Роман:

- Вот за это время он и подыщет себе помощницу. Может быть, даже сам съездит в город и подберет подходящую, потому что предложенные мной кандидатуры ему всегда не нравятся!

Мама:

- Она привыкнет к нему за это время и потом еще тяжелее будет.

Роман:

- Марина, ты давно не встречалась с Матвеем?

Мама:

- Год точно его не видела.

Роман:

- Так вот он не такой милый и пушистый, каким был при жизни нашей мамы. Ему нелегко приходится! Вероятность того, что он разочарует нашу Лизу, оттолкнет ее, больше, чем то, что она привыкнет!

Аля:

- Рома, говорит правду! Он просто невыносим! Примерно такой, каким ты сам, Ромочка, был, когда не мог ходить! Нет, он еще хуже! Только с Даней он добрый, ласковый, а на всех остальных рычит, как ... как медведь! Я там раз-два в месяц бываю, и то успеваю с ним поцапаться...

Роман:

- Но, если помнишь, именно такого - невыносимого и злого ты меня и полюбила!

Наверное, этот спор продолжался бы до бесконечности. Женщины - сомневались и боялись за меня, а мужчины всячески хотели помочь Матвею. Только вдруг заговорил бабушкин муж, Павел Петрович. Несмотря на то, что он не был отцом моей мамы и Али, они обе и их мужья, относились с огромным уважением к этому человеку.

- Разрешите и мне, раз уж я здесь сижу, высказаться!

Все замолчали.

- На мой взгляд, все они нуждаются друг в друге. Мы имеем троих людей с разными диагнозами, но лечение одно на всех - любовь! И пусть я - неисправимый романтик, но давно доказано, что любовь творит чудеса! Рома, вези Лизу, если, конечно, она согласится. И переночуй там с ними, чтобы убедиться, что Матвей не натворит бед. А она, в конце концов, взрослая девушка, если что-то пойдет не так, позвонит кому-нибудь из вас, и Роман, или Сергей, или я - поедем и заберем ее из логова этого... медведя!